руки и ноги ледяные, озноб, голос какой-то… да, каркающий, грубый очень… Мы на трассе, бар верста возле Михайловки. Как не поедете? Да вы что, у нас тут ребенок… Переметы? Да, погода… А нам что делать теперь? Своими силами? У нас нет медикаментов никаких. Водкой уже обтираем…. Блин… Когда? Когда буран закончится? Так ведь неделю может мести! Трубку бросили… – Игорь растерянно повернулся к нам.
– Блин, ладно. Что там из лекарств есть?
– Да ничего нужного, сплошь активированный уголь.
– Так, в машинах есть аптечки, давай ключи.
Я выскочил в метель, на ощупь отыскал аптечки у себя и у Игоря в машинах и вернулся обратно. В аптечках нашелся только аспирин.
– Дим, а может до деревни? Довезем домой, там и таблетки есть – Нинка умоляюще смотрела на меня.
– Вань, на тракторе надо, машина вряд ли пройдет.
Ванька молча принялся натягивать куртку. Витька вдруг гулко сухо закашлялся, захрипел.
– Дело плохо – констатировал дед. – Воспаление легких у парня. Слышите, как дышит?
Нинка прижала ухо к спине сына:
– Булькает все, как пузырьки лопаются – в глазах ее стояли слезы.
– До больнички семьдесят верст почти, по переметам – Ванька почесал в затылке. – Соляры в баке километров на двадцать. Так…
– Вань, а в деревне у тебя соляра есть?
– Есть. Я поехал. Через час вернусь.
Ванька уехал, Игорь принялся вновь дозваниваться до скорой:
– Алло! Я о поводу мальчика с температурой… Да, бар на трассе… У него пневмония, все в груди булькает и сипит, он сильно кашляет и стонет. Что делать нам? Как ничем не можете помочь? Ну хоть совет дайте какой-нибудь! Мы его хотим в больницу везти… Но пока доедем еще… надо же что-то делать… Нет у нас никакой системы… Да, это мой номер… Хорошо.
Игорь положил трубку и повернулся к нам:
– Сказали, что сейчас врач позвонит. Пульмонолог. Будет нас по телефону консультировать.
– А толку? У нас тут нет ничего.
– Это лучше, чем ничего не делать.
– Кгхм – прокашлялся Михал Михалыч. – А жира барсучьего нет у вас?
Барсучьего жира у нас не было. Витька метался в бреду. Нинка тихонько плакала и все натирала его водкой. Температура упала до 38, но легче мальчишке не становилось. И звонка от врача все не было. Прошел час, а Ванька все не возвращался и на телефонные звонки не отвечал. Михал Михалыч навел для Витьки чая с медом. Чай был не очень горячий, чуть теплее чем мой палец.
– Михалыч, чего чай такой холодный?
– Мед при температуре выше 40 теряет свойства. Да и горячее ему сейчас нельзя. А чай нужен, чтобы мед быстро впитался. Витьке силы нужны, он же изнутри горит сейчас.
Вдвоем с Нинкой они усадили Витьку и принялись поить.
– А разве бывает такая быстрая пневмония, а? Он днем еще огурцом был.
– Ну, милок, всякое бывает. Человек как спичка сгореть может за минуты.
– А он вроде как полегче задышал, когда вы его усадили. Или кажется мне?
– Точно, сидя всегда