перезвонит, но он ушел с работы… Мы на трассе возле Михайловки… Да… Так вы соедините меня с пульмонологом? Нет ни одного, все на вызовах?… Девушка, что за бред? Должен же быть дежурный врач… Да, с ним соединяйте.
После десятого гудка связь вновь оборвалась.
– Вот такая медицина и вот такие врачи – я зло сплюнул. – Давайте тройчатку, только сроки годности проверьте. Сами знаете как лекарства в домашних аптечках годами лежат.
Нинка взялась проверять лекарства, и Игорь повернулся ко мне и сказал грустно:
– Как бы я хотел ошибаться, но… сам видишь. Нельзя болеть в нашей стране. Плевать врачам, понимаешь? Отчеты, статистика, показатели, премии – вот что их волнует. Остальное – побочная нагрузка, вот и все.
В этот раз я промолчал. И рад бы возразить, но…
– Дим, все готово – Нинка протягивала мне на ладони три таблетки.
– Готово-давай – я протянул ей стакан воды.
И в этот момент снежную тьму за окном пронзил свет фар. Я отдернул руку со стаканом и выжидательно уставился на дверь. За окном в пятне света остановился большущий снегоход. Сидящий за рулем заглушил двигатель, соскочил с седла, повозился немного и исчез из виду. Через мгновение дверь отворилась, и внутрь шагнул высокий широкоплечий абсолютно рыжий мужик лет сорока пяти с аккуратной рыжей же бородой. В руках он держал… медицинский саквояж, с каким приезжают на вызов врачи скорой.
– Здравствуйте. Где больной?…
Витька спал под капельницей, Нинка сидела рядом с ним, держа его за руку, и радостно улыбалась.
– Нет у парня пневмонии, это острый обструктивный бронхит. Полечим, и все пройдет.
Когда доктор это сказал, у Нинки подкосились ноги, и она без сил осела на диван.
– Но лечить его будем в больнице. Утром, будем надеяться, мести перестанет, и поедем. Я с собой нарты притащил, большие и хорошие. Лося в них вожу, когда охота удачная случается – доктор улыбнулся.
– А если не перестанет? – Нинка с тревогой смотрела на доктора.
– Здесь будем лечить, побуду с вами. На улицу в такую непогоду ему никак нельзя.
Нинка кивнула и устроилась рядом с сыном. На дворе глухая ночь, спать хочется зверски.
– Есть будете? – это Игорь.
– Буду – не стал жеманничать доктор. – Весь день ни крошки во рту.
Игорь ушел на кухню готовить, я включил чайник:
– Чай? Или лучше кофе?
– Лучше кофе, мне ведь еще дежурить.
– Зачем? Давайте я подежурю. Если что толкну вас.
Врач отрицательно покачал головой:
– Вы не врач, можете не заметить симптомы ухудшения состояния ребенка. А в первые сутки пациенту нужно максимальное внимание.
Я кивнул и отправился следом за Игорем варить кофе. Когда вернулся, неся разнос с двумя чашками кофе и туркой, врач сидел на корточках возле дивана и внимательно смотрел на Витьку.
– Вы чем ему температуру сбивали?
– Водкой обтирали. Хотели тройчатку дать, но тут