вниз, и там километров в двух-трех начинались кварталы Зарайска. Только сейчас до Мориса дошло, чего, собственно, Геннадий добивался. Автобус высадил их на вершине холма. Город лежал перед ними, как на ладони. Несколько заводских труб, чадящий газовый факел, легкая дымка над центральными районами.
– Вот мы и дома! – значительно произнес Геннадий. – Ты знаешь, в детстве, слыша, заводские гудки, я не сомневался, что это гудят пароходы. Выходя на балкон, я смотрел на облака и представлял себе морские просторы. Это ведь почти одно и то же, правда? И пароходы, и облака имеют возможность бороздить пространство. Они видят то, чего не видим мы, – тропические закаты, лохматые пальмы, крокодилов, греющих брюхо на берегу. Только лет в семь-восемь мне объяснили, что ни моря, ни крупных рек в Зарайске не наблюдается, а значит, нет ни причалов, ни пароходов… – Геннадий тряхнул головой. – Тем не менее, операция «Валиор» продолжается! В сущности мы на подступах к цитадели!
– Однако топать до этой цитадели прилично, – пробормотал Морис.
– А мы напрямки двинем – лесом! – Геннадий махнул куда-то вправо. – Подышим озоном, фитонцидами, пообщаемся с природой.
– Так это ж по сугробам чапать!
– А ты как думал! Испытания продолжаются! – Геннадий храбро шагнул с дороги и тут же провалился по колено. – Пойми, Морис, миновав эту полосу препятствий, мы станем полноправными целинниками. Ты не хочешь именоваться целинником?
– Я не хочу воспаления легких, – Морис все еще топтался на дороге.
– Беда какая! Заболеешь, вылечим! Ну же! Смелее. Взгляни на этот очаровательный лес и ты поймешь, что дикие звери не столь уж глупы.
– Еще бы! У них шкура, подшерсток.
– А у тебя разум! Или разум ничего не стоит?
Аргумент представлялся скользким, но бывший бомж все же послушно шагнул в снег.
– Кстати, Морис! Что такое елка, ты знаешь?
Ответа не последовало. Видимо, Морис не знал, что такое елка. Простые вопросы всегда озадачивают.
Геннадий, успевший пропахать в сугробах основательную борозду, обернулся.
– Елка, Морис, это пушистый зверек с зеленым мехом. Только вообрази, эту элементарную истину я узнал совсем недавно от четырехлетнего карапуза. А до этого не знал, представляешь!
В грудь осторожничающего Мориса с треском вонзился снежок. Потеряв равновесие, бывший кинолог и бывший станочник опрокинулся в рыхлую целину. Целинник из него получался неважный.
***
Подлесок преодолели с трудом. Несмотря на то, что температура здесь значительно отличалась от благовещенской, Морис основательно продрог. Причина таилась в ветхости его одежонки, и Геннадий сходу пообещал купить новоиспеченному ординарцу роскошную заячью шубу. К шубе добавил валенки и фирменные штаны с подстегом.
– Мне бы кальсоны. Шерстяные, – возмечтал Морис. Он вдруг уверовал, что любое самое фантастическое желание будет исполнено. Геннадий Килин не разочаровал компаньона.
– Будут