– так оно в моем случае надежнее. Еще лучше от яда оборониться можно. И от пития излишнего.
Эйлоф на секунду даже остолбенел. Это была одна из двух сережек, что он специально сделал для своей Евдокии. Лишь пара камней из дедовской горсти изумрудов, а ведь всю жизнь их когда-то перевернула.
И история тайной любви с его милой Дуняшей в момент пробежала перед его глазами. Ни одна живая душа про их чувства встречные и не знала. Ну, пожалуй, кроме подмастерья, который весточки между любящими сердцами переносил.
Понял лекарь, что произошло с ней какое-то страшное несчастье. Нутром почуял – ведь это она была в том шевелящемся мешке. Слышал эскулап, что случались такие истории во дворце царском с девками и бабами, насильно на улице схваченными.
Что де некоторые с наградами постыдными к мужьям и семьям возвращались. А те, кто понесговорчивее или поболтливее, так и вовсе пропадали.
Как камень в воду. Или мешок, что недавно видел. Словом, таким образом, что никто потом и разыскать вовек не сумел… Спросить бы. Но как тут поинтересуешься. Да только государь сам прервал его размышления:
– А говоришь, вроде как ты последний камень мне вручил. Негоже царю врать. Пошто только один отдал – силу камней уменьшил?
Нужно что-то сказать в ответ. Да что тут за такой короткий срок надумать:
– Ан нет, государь! Нечетное число камней, собранных воедино, дают эффект совсем обратный!
Усмехнулся царь. Решил не гневаться:
– Ты ученый муж, тебе виднее! Хотя, как по мне, чем больше – тем и лучше. Вот ты магии повелитель, а, видать, не всегда знаешь свой «предмет». Такие камни как лучшие женщины: чем крепче яд, тем крепче любовь их. И память.
Женская память-то ничего не забыла, не стерла, память просто ждет. Может нового дня, а может какой-то блошки, которая вовремя, с самого утра укусит ее правую ногу. Чтоб она ступила с другой – левой. И все вспомнила. Память в этот момент и возвращает долги. И я их всех помню.
Словом, камням и женщинам неважно, чет-нечет. Не угадаешь. Уж я-то знаю. Вижу, что возразить хочешь? Не сегодня – устал я. Ладно, ступай…
Не вышел Эйлоф из покоев царских – выбежал. Почти впрыгнул в возок и погнал лошадей, что есть силы. В надежде догнать слуг государевых с их драгоценной поклажей. Искал он Евдокию по дворам и улицам, под мостки заглядывал, да только нигде следов ее не сыскать.
Вечерело. Прознал лекарь, что и Дунины домашние хватились дочку на закате. И весь следующий день провели в поисках. Только все без толку. Никто на царя ведь не укажет и с людей его не спросит.
А еще поговаривают, что кидают таких неугодных в Гнилую топь, которая из-за газов болотных и в самые лютые морозы готова завсегда новую жертву в себя впустить. Откуда такое известно? Все просто: тайну ведь люди оберегают. Да только они и сами порой не готовы ее хранить вечно.
Ведь факт знания секрета возвышает человека, делает его особенным и значимым в своих же глазах. Млеет тогда тайнохранитель, ох как радуется!
Ну а может ли человек не поделиться своим восторгом?