отпустил ее, и игла тихонько поплыла в пальцы перчатки.
Оставив скафандр открытым, чтобы проветривался, он взял его под мышку. Никто внутрь не полезет: теперь скафандр принадлежит ему, Линдсею, и на обоих плечах его – дипломатические эмблемы ГДФ. Вместе с президентом он прошел на шлюзовую палубу и поставил скафандр в стойку.
Кроме них, в «кладовке» не было никого.
– Ты готов, солдат? – серьезно спросил президент. – Как самочувствие? Идеологическое, я имею в виду.
– Хорошо, сэр, – отвечал Линдсей. – Я готов.
– Тогда идем.
Они поднялись в рубку. Нырнув вперед головой в оружейную, президент вплыл в пушечный отсек.
Линдсей последовал за ним. Голова гудела, расширенные кровеносные сосуды отчетливо пульсировали. Он чувствовал себя острее стеклянной грани. Сделав глубокий вдох, он влетел в пушечный отсек ногами вперед – и будто бы оказался в царстве мрачного бреда.
– Готов?
– Да, сэр.
Линдсей не торопясь пристегнулся к сиденью стрелка. Древнее орудие выглядело жутковато. На мгновение показалось, что ствол пушки направлен ему в живот. Нажать на спуск – значит, разнести себя на куски…
Порядок подготовки к стрельбе он вспомнил легко – в его состоянии мозг поставлял информацию по первому требованию. Линдсей пробежал рукой по черному, матовому пульту управления и включил питание – тумблер отозвался звонким щелчком. Музыка рубки управления за спиной зазвучала на октаву ниже – энергии пушка забирала много. Под призрачно-синим прицельным монитором зажглась кроваво-красная цепочка злобно мерцающих индикаторов и шкал.
Линдсей взглянул поверх экрана. В глазах его помутилось. Ребристый ствол орудия слегка поблескивал смазкой. Толстые черные продольные ребра сверхпроводниковых магнитов, к каждому из которых тянулись змеями кабели питания в металлизированных оболочках…
Порнография смерти. Деградация человеческого гения, опустившегося в своей продажности до самоубийства расы.
Переключившись на боевой режим, Линдсей снял опломбированную предохранительную крышку и сунул правую руку в открывшееся отверстие. В ладонь удобно легла пластиковая рукоять. Большим пальцем он снял второй предохранитель. Машина начала выть.
– Это должны делать все, – сказал президент. – Нельзя сваливать на кого-то одного.
– Я понимаю, сэр, – сказал Линдсей. Эти слова он отрепетировал заранее. Цели перед ним не было – жерло пушки было направлено перпендикулярно эклиптике, в галактическую пустоту. Никто не будет задет. Ему нужно лишь нажать на спуск. И он не сможет этого сделать.
– Такое ведь никому не нравится, – сказал президент. – Я тебе клянусь, орудие под пломбой всегда… Но нам без него – никак. Ведь кто знает, что встретишь в следующий раз? Может, крупную добычу. Такую, что мы сможем вступить в картель. Снова стать народом. Тогда мы выбросим к чертям это чудище.
– Да, сэр.
Здесь не с чем было бороться в открытую, нечего отвергать путем холодных размышлений. Препятствие лежало слишком глубоко. В самих