а когда в него воздух из холодного начинает перетекать, на форсаже в этот поток впрыскивается дополнительная порция топлива. Бензина получается с избытком, перемешивается всё хорошо и кислород выгорает полностью, а вот топливо нет. Копоти! Расход, будто бак прохудился. Зато моща! Зверь машина! Но, долго держать нельзя, иначе межцилиндровый канал нагаром забьётся и наступит конец этому мотору «К», потому, как он никаким «К» уже не будет. А в остальном, всё обычно работает, форсунка впрыскивает чуть-чуть, только чтоб охлаждалась и не пригорала, а остальное сливается в дренаж. Прибавка мощности небольшая есть, но она вся на привод плунжеров и расходуется.
– Непосредственный впрыск, выходит?
– Не, питание комбинированное. Если полностью впрыск ставить, сложно получается. А так форсунка шариковая, нерегулируемый плунжер да дренажный клапан на пару цилиндров, ничего больше и не надо. Цветочки всё это, М-65, вот это ягодка! За полторы тысячи кобыл, тысяча шестьсот пятьдесят! А на форсаже и тысячу девятьсот! Ворота с таким мотором, и те будто ласточка полетят! Товарищ Поликарпов не дожидаясь двигателя уже И-165 вовсю рисует. Машина будет – загляденье. От прежней, считай, только похожее название. Если, конечно, этот самый форсаж одобрят. А я, видишь, получается, подвёл. Мы же сюда специально пару И-163 и 163Ф пригнали, чтоб в реальных условиях их сравнить со всех сторон. Товарищ Сузи теперь один остался. Екатову «головастика» солярой отравили, я двигло запорол, не знаю, смогут промыть или нет.
– В общем, дело, понимаю, не в самом моторе, а в органах управления? Можно в кабину заглянуть? – спросил я, пытаясь подбодрить приунывшего лётчика.
– Отчего нельзя? Залезай, – разрешил Чкалов и первый осторожно поднялся на крыло, прикрытое плетёным из мягких верёвок матом. – только парашют прихвати, вон, с краю лежит. А то сидеть неудобно будет.
Устроившись в показавшейся с непривычки тесной кабине, я нашёл сектор газа и погладил большим пальцем кнопку, торчащую из трубчатой рукояти.
– Можно нажать?
– Погоди, – остановил меня Чкалов и обернулся к механикам. – Управление мотором отстыковали?
Те ответили утвердительно и лётчик, в ответ на мой вопросительный взгляд, утвердительно кивнул, опираясь на борт кабины.
– Время засеки. Скажешь, на сколько меня хватит.
Чкалов глянул на часы, поднял руку и, когда он махнул ей, я стал давить. Кнопка, показалось поначалу, довольно легко провалилась, но чем дальше, тем держать её становилось трудней и трудней. Под конец у меня чуть кисть руки не свело и я решил, что больше не могу.
– Сколько?
– Четыре минуты сорок секунд.
– Я не Геракл, как ты, стало быть для среднего пилота рассчитано правильно. Но вот бороться с ней в полёте, наверное очень неудобно, – вынес я свой вердикт.
– Хуже того, порой так завертится, что вовсе её не замечаешь.
– А ты, товарищ