ведь почти всем из них предстояло уничтожать нежить. Она слышала и рассказы боевых магов, проходящих лечение в Ордене.
В пустоши нет жизни. Чёрный песок шуршит под холодным ветром, серые облака давят с неба и их тени плывут по песку. Иногда находит туман, иногда слышатся протяжные звуки. Под ноги попадаются кости и мёртвые тела. Пахнет гнилью и смертью, дышать там очень тяжело. Когда ветер дует сильнее, поднимая песок и закручивая в чёрные вихри, небо становится чёрным. С границ необъятных пустошей слышен рёв дракона и его тварей. Иногда попадаются болота, искорёженные леса или пропасти. Лишь ступив на песок, что вытягивает магию; вдохнув воздуха, вызывающего болезни, или услышав шёпот, назад не вернуться. Лишь апостолы возвращаются. И это описание принесли они.
«Звучит не так уж и страшно… Это может быть попыткой ввести нас в заблуждение…» – рассеянно думает девушка, подбирая уроненные кусочки хлеба обратно на поднос. Похлёбка не разлилась чудом или чьей-то жадностью – так её мало.
– Епископ говорил… что маг должен двенадцать раз обойти пустошь…
Взволнованно подняв голову, Шиоре зажимает рот ладонью. Она незаметно для себя оказалась на коленях перед магом и смогла рассмотреть его лицо. Или не совсем: серые длинноватые волосы и окровавленную повязку на глазах.
– Я прошёл драконьи угодья двенадцать раз. Я так хотел жить… – спокойно отвечает Хаи и чуть выдыхает, сожалея. – Думаю, пустошь тянется от наших земель до самых Вольных равнин. Столь она просторна… Я обошёл её за три оборота, хоть время и казалось вечностью… я пугаю тебя? Не спрашивай, если отвратительны мои слова. Я просто хочу отдохнуть… Не приходи сегодня, если попросят. Моё тело почти не нуждается в еде. В пустоши её нет… Я держался на собственной крови… помню, просыпался с содранной кожей…
Голос мага постепенно затихает. Слёзы ужаса и отвращения скатываются по щекам послушницы. Дождавшись, пока маг заснёт, она убегает, забыв про поднос. Минуя пустые коридоры, она уверяет себя, что никогда не вернётся в тот зал. А Хаи снова слышит шелестящий, ни то угрожающий, ни то искушающий звук песка.
Часть 2. Секрет
Глава 7. Каран и Арэна
Извивающиеся лилового и тёмно-серого оттенков облака пытаются поглотить друг друга и создаётся впечатление, что небо гниёт на глазах. Первые капли дождя вот-вот сорвутся на чёрный камень. Ветер обдирает стены Академии и едва не вырывает деревья из земли. И лишь барьер не позволяет стихии забраться в окна.
Отвернувшись, Каран проводит рукой в перчатке по столу. Мимо стопки книг, свитков, песочных часов, чернильницы и замирает у фонаря – прямоугольника, излучающего фиолетовый свет. Слишком тусклый, чтобы осветить комнату.
Он горит каждую ночь. Но скоро месяц Фонарей минует, поминать погибших больше не будет нужды. Каран понятия не имеет, для кого зажигает фонарь. Может, для тех детей в цепях, лиц которых он никогда не рассматривал, лишь видел, как одни тела сменяли другие. Может, для магов, что сгинули в пустошах, не сумев перешагнуть