побывал там в 920 году. В числе паломников были аббаты Сен-Сибара, Флавиньи, Орийака, Сент-Обен-д’Анжера и Монтье-ан-Дера. Все эти высокопоставленные пилигримы путешествовали в обществе мужчин и женщин более скромного положения, чьи имена не интересовали писателей той эпохи.
Все это было возможно в основном благодаря частным предпринимателям. Однако в европейской политике начала зарождаться новая сила, которая, не считая своих прочих задач, взялась за организацию паломнических поездок. В 910 году герцог Гийом I Аквитанский основал Клюнийское аббатство. К концу того же века под руководством ряда выдающихся настоятелей оно превратилось в центр обширной церковной сети, прекрасно организованной, сплоченной и тесно связанной с папским престолом. Клюнийцы считали себя попечителями совести западного христианства. Их учение одобряло паломничества, и они хотели оказать им практическое содействие. К началу следующего века они почти полностью взяли под свой контроль поездки к великим испанским святыням. В то же время они начали организовывать и популяризировать путешествия в Иерусалим. Именно благодаря их убеждению аббат Ставло отправился в Святую землю в 990 году, а граф Верденский – в 997 году. Об клюнийском влиянии свидетельствует огромный рост числа паломников из Франции и Лотарингии в XI веке, из областей, близко расположенных к Клюни и дочерним монастырям. Хотя среди пилигримов XI века все еще было много германцев, как, например, архиепископы Трирский и Майнцский и епископ Бамбергский, а также множество путников из Англии, французские и лотарингские паломники намного превосходили их численностью. Две великие династии Северной Франции – графы Анжуйские и герцоги Нормандские, несмотря на взаимное соперничество, поддерживали тесные связи с Клюнийским аббатством, и обе покровительствовали путешествиям на Восток. Ужасный Фульк Нерра, граф Анжуйский, отправился в Иерусалим в 1002 году и еще дважды возвращался туда потом. Герцог Ричард III Нормандский посылал туда пожертвования, а герцог Роберт возглавил там крупную кампанию в 1035 году. Все эти паломничества добросовестно записывал клюнийский историк, монах Глабер.
Нормандцы последовали примеру своего герцога. Они особо почитали святого Михаила и в огромном числе отправлялись к Монте-Гаргано. Оттуда самые предприимчивые продолжали путь в Палестину. В середине века они составляли такую большую и такую рьяную долю палестинских паломников, что константинопольское правительство, озлобленное на нормандцев за их набеги на византийскую Италию, начало неодобрительно смотреть на все паломническое движение[16]. Сородичи нормандцев из Скандинавии отличались почти таким же энтузиазмом. Северяне еще издавна приезжали в Константинополь, и тамошние богатства и чудеса производили на них большое впечатление. На своей северной родине они вели разговоры о Миклагарде, как они называли великий город, и порой даже отождествляли его с Асгардом, домом богов. Уже в 930 году в армии императора служили