к двери, которая, как она понимала, открывалась в сам дом.
Ручка повернулась. Дверь отошла в темноту.
Вик шагнула через порог, закрыла за собой дверь и начала продвигаться через
который был застелен потертым нанесенной землей линолеумом, отставшим в одном углу.
Она никогда не чувствовала такой слабости в ногах, а в ушах у нее звенело от собственного крика, застрявшего в голове, потому что она знала, что если закричит по-настоящему, то Призрак найдет ее и убьет. В этом она нисколько не сомневалась – он убьет ее и закопает на заднем дворе, и никто никогда не узнает, что с ней сталось.
Пройдя через вторую внутреннюю дверь, она попала в
проходивший почти через весь дом и застеленный от стены до стены зеленым ворсистым ковром.
В коридоре пахло готовящейся индейкой.
Она бежала, не обращая внимания на двери по обе стороны коридора, зная, что они ведут только в ванные комнаты и спальни. Она держалась за правое запястье, дыша, но преодолевая боль.
Через десять шагов коридор перешел в маленькую прихожую. Дверь в передний двор была слева, сразу за узкой лестницей, поднимавшейся на второй этаж. На стенах висели принты на темы охоты. Улыбающиеся краснолицые мужчины воздевали связки мертвых гусей, демонстрируя их благородно выглядящим золотистым ретриверам. Пара распашных салунных дверей в форме крыла летучей мыши вела в кухню справа от Вик. Запах готовящейся индейки чувствовался здесь сильнее. И здесь было теплее, лихорадочно тепло.
Она увидела свой шанс, ясно увидела его у себя в уме. Человек по имени Призрак входил через гараж. Он последует за ней через боковую дверь в дом. Если она сейчас бросится, пронесется через двор, то сможет достичь «Короткого пути» пешком.
Вик метнулась через прихожую, ударившись бедром о стол. Закачалась и чуть не упала стоявшая на нем лампа с отделанным бисером абажуром.
Она схватила дверную ручку, повернула ее и уже готова была потянуть ее на себя, когда в глаза ей бросился вид через боковое окно.
Он стоял во дворе – один из самых высоких мужчин, которых ей когда-либо приходилось видеть, шести с половиной футов самое меньшее. Он был лыс, и в его бледном черепе, изборожденном голубыми прожилками, присутствовало что-то непристойное. На нем был сюртук с фалдами и двумя рядами латунных пуговиц. Он был похож на солдата какой-то древней армии, полковника на службе у некоего иностранного государства, где армия именуется не армией, но легионом.
Он слегка отвернулся от дома в сторону моста, так что она видела его в профиль. Он стоял перед «Коротким путем», положив одну руку на руль ее велосипеда.
Вик не могла шевельнуться. Ее словно парализовало. Она не могла даже заставить свои легкие заглатывать воздух.
Призрак склонил голову набок – язык тела любопытной собаки. Несмотря на крупный череп, черты у него были мелкими, как у ласки, и стянутыми близко друг к другу в центре лица. У него был съеженный подбородок и неправильный прикус, что придавало ему очень глупый,