чуть ли не с пеленок. Мэтью, который мог быть жесток с кем угодно, но только не с Джеймсом.
Перед глазами у него появилась серая пелена.
Мэтью побледнел.
– Джеймс, – прошептал он. – Я говорил это не всерьез…
Но Джеймс больше не чувствовал прикосновения пальцев Мэтью к своим плечам. Он не чувствовал пола под ногами. Дверь, которая вела в коридор, начала приоткрываться, но он больше не слышал голоса отца.
Мир из цветного стал черно-белым. Джеймс увидел руины черных стен, расщепленный паркет, пыль, блестевшую, как потускневшие драгоценности, на том месте, где упала Барбара. Он наклонился, чтобы прикоснуться к пылинкам, но пол ушел у него из-под ног, и его швырнуло куда-то вперед, в черное ничто.
Недавнее прошлое. Идрис, 1900 год
Джеймс, оправившись от жгучей лихорадки, вместе с семьей прибыл в родовое поместье, раскинувшееся среди изумрудных лугов и тенистых рощ Идриса. Однако он испытал странное беспокойство в тот момент, когда распахнул окно в своей спальне в особняке Эрондейл-Мэнор, и в комнату впервые за несколько месяцев ворвался свежий воздух. Возможно, причиной тому было мгновенное путешествие при помощи Портала, ведь буквально несколько минут назад он прощался с Корделией и ее родителями. Ему не давало покоя новое чувство, связавшее его с девушкой, чувство, которому он не мог найти названия – волнующее, загадочное, восхитительное. Он предпочел бы несколько дней провести на пароходе или на поезде, чтобы невидящим взглядом смотреть на проплывающий за окнами пейзаж и попытаться осмыслить свое состояние. Но прошло всего десять минут после того, как Джеймс переступил порог Сайренворта, и вот он уже снимал чехлы с мебели и зажигал колдовские огни, а его отец вслух выражал восхищение целительными свойствами воздуха Идриса.
Когда Джеймс распаковывал вещи, в комнату вошла Тесса с пачкой писем и протянула сыну маленький конверт.
– Одно для тебя, – улыбнулась она и вышла, чтобы дать ему возможность прочесть письмо в одиночестве.
Джеймс не узнал изящный женский почерк, которым был написан адрес. Первой его мыслью было: «Я же никого не знаю в Идрисе, кто мог написать мне письмо?» Но затем он догадался: Грейс.
Он сел на кровать и разорвал конверт.
На листе бумаги было написано всего несколько слов: «Встретимся на нашем Месте. Завтра после захода солнца. Твоя Г. Б.»
Джеймс ощутил слабый укол вины: уже довольно давно он не вспоминал о Грейс. Он подумал: интересно, что у нее нового, чем она занималась весь прошедший год? И с неприятным чувством осознал, что она, скорее всего, никуда не выходила из дома и ни с кем не разговаривала. Всем было известно, что Татьяна Блэкторн старательно избегает общества Сумеречных охотников, и когда Эрондейлы покидали свое поместье, у нее буквально не оставалось никого из соседей. Другой особняк находился довольно далеко от дома Блэкторнов.
«Во имя Ангела, – подумал он. – Неужели я единственный друг Грейс?»
– Нет, у меня никого больше нет, – сказала Грейс.
Они сидели рядом среди леса: Джеймс