со спичку, их форма и вся амуниция выполнялась из цветного пластилина и соответствовала эпохе. Работа была настолько тонкой, что на мундирах солдат можно было разглядеть пуговицы. Каждый полк имел свой цвет мундиров и хранился в отдельной картонной коробке. Производство солдатиков было поставлено на поток, всю технологию их изготовления Серёжа внимательно наблюдал. Количество солдатиков исчислялось тысячами. Коробки для хранения пластилиновой армии друзья доставали в аптеке.
Откуда взялось такое странное увлечение? Где черпали друзья знания о той эпохе, о которой в те годы мало кто вспоминал? Не было почти никаких доступных исторических материалов на эту тему. И несмотря ни на что друзья увлечённо трудились над своими армиями. Серёже тоже захотелось иметь у себя таких же солдатиков, и, видя это, первую сотню сосед ему подарил. Ещё сотню он прикупил по полкопейки за штуку. Он пытался и сам научиться их делать и делал, но не всё сразу у него получалось. В каждом мастерстве есть свои тайны. Оказалось, что не каждый сорт пластилина подходил для такой работы, а только изготовленный на определённой фабрике.
С этих пластилиновых полукопеечных солдатиков всё и началось, то есть началось самое главное – Серёжа увлёкся эпохой наполеоновских войн. И это стало его главным увлечением в жизни, даже более главным, чем корабли…
Наполеоновские войны! Разве есть более славная эпоха в истории человечества?
Минуют годы, и он соберёт большую библиотеку – Наполениану, пройдёт в одиночку по маршруту Великой армии от Немана до Москвы, через тридцать лет напишет об этом книгу, привезёт из далёкого Амбуаза кавалерийскую саблю образца 1805 года, а на его письменном столе будет стоять бронзовый бюст Наполеона. Он будет обожать любимую Францию и ненавидеть подлую Британию.
А всё начиналось с детского увлечения…
Тёмный и кислый ноябрь томил ожиданием первого снега. Сбросив свою одежду, застыли в неподвижности голые деревья. Дорога перед домом превратилась в одну сплошную густую жижу, которую нельзя было преодолеть даже в сапогах и приходилось забирать вверх по улице, чтобы впритирку к заборам обойти эту вечную и непролазную топь. Грузовики, боясь застрять в грязном месиве, бороздили обочину глубокими колеями, делая улицу ещё более непроходимой. Отец, как мог, боролся с этой бедой: закапывал столбы, строил баррикады из валунов, протягивал поперёк улицы железные трубы на стойках. Отчасти это помогало сохранить газон, но окончательно победить сезонную беду мог только «генерал Мороз».
В начале декабря снег, наконец-то, выпал довольно толстым слоем. И сразу во всех дворах, как грибы после дождя, выросли первые снеговики с морковными носами. Мокрые варежки и штаны, красные щёки и колени, заброшенные уроки и счастливые глаза – всё сразу…
Зима пришла!
Братья возились в комнате. Сделали из табуреток «гуляй-город» или что-то такое, что имело отдалённое сходство с ханским шатром или пароходом, на который упала