счастливчик – добавил женский голос – выбор за тобой…
– Умереть? Значит, я должен умереть?! – заорал «счастливчик», пытаясь криком заглушить эти наглые голоса. – Совсем умереть, нахрен?..
– Кх-кх – кашлянул «князь»…
– Хрю! А это уж совсем и не обязательно. Его голос странным образом превратился в свиное похрюкивание.
В комнату влетел перепуганный импресарио рокера.
Он ухватил Джонни за плечи и затряс:
– Ты чего так орёшь, Джонни? Кх, кх.
…Хрю!..
К его удивлению, импресарио тоже хрюкал: – Ты так голос сорвёшь. Ты, что, охрю-хрю-нел? Опять твои, хрю, хрю… глюки? Очнись – он тряс его за плечи. – Да, очнись ты, чудовище!
Джонни вырвался из его рук. – Г-глюки? Х-хрюки? С-свинья! Да, что ты, всё хрюкаешь, идиот!?.. А это, видишь? – и сунул в лицо импресарио свои ладони. От волнения, рокер вновь стал заикаться. Вместо дыр, на ладонях Джонни остались большие синие пятна. – Ты видишь эти з-знаки? Видишь, идиот! Сны мои р-реальны. Теперь ты мне веришь, подлое человекообразное? Это, знак, Адриано! Я избран! И я спасу это жалкое человечество, не будь я Джонни Бар!
Джонни поднял вверх руки и синие пятна на его ладонях бесследно исчезли. Он бросился к туалетному столику, выхватив на ходу стодолларовую купюру из толстой растрёпанной пачки. Свернул её трубочкой и, зажав пальцем ноздрю, вынюхал длинную дорожку из порошка, приговаривая на ходу:
– Я всё понял! Понял! Это не глюки. Надо, наконец, делать серьёзные дела. Всё, я готов, мой «к-князь», тьфу ты, чёрт, Адриано. Вперёд!
Адриано вежливо, по-отцовски, одобрительно кивнул, зная все слабости своего подопечного. – Верю, верю, Джонни, ты избран. Это не глюки. Надо успокоиться и… – больше импресарио не выдержал и взорвался: – Да, надо делать серьёзные дела!.. Ты обязан прийти в себя. Наш концерт отменяют. Ты слышишь, избранник»? От-ме-няют! Нужно что-то делать! Все билеты проданы. – Он поднял руки вверх. – О, бог мой, спаси нас, грешных!..
Джонни обернулся к Адриано с какой-то ехидной улыбочкой на губах:
– Концерт? Наш концерт отменяют?.. Что, рок уже умер? Вот! – и он показал средний палец – хрен им, пусть только попробуют! Я устрою им «к-культурную р-революцию»!
Рокер чихнул и стал одеваться. Импресарио бегал за ним по комнате, хватался за голову и швырял охапки одежды.
– Джонни, умоляю, быстрее одевайся. Вся надежда только на тебя! В комнатах звонили на разные голоса телефоны, мобильники…
Взъерошенный со сна, Джонни подбежал к своей машине с открытым верхом. Плюхнулся на место водителя и выдохнул всей грудью: – Во, дела, а?!. Зеркала в небо… А, ведь к-круто, чёрт меня побери!
Адриано выбежал следом и попытался вытащить Джонни из-за руля.
– Нет! Нет! Позволь, Джонни я поведу. Тебе нельзя в таком состоянии!
Рокер сидел с задумчивым выражением лица. Он никак не реагировал на своего импресарио. – Я всё понял, – сказал Джонни.
– Что ты ещё понял? – обречённо спросил его Адриано.
– Это был знак! Да, точно знак… от «С-самого!»
Джонни