встречаюсь глазами с девушкой, которую уже видел на регистрации. Атлетичные ноги в джинсе, пиджак цвета белый навахо с единственной серебряной пуговицей в виде головы Медузы Горгоны. Волосы-осциллограммы зачёсаны влево, скулы опасно остры, золота на теле нет. Сидит, щурится египетской кошкой, имитирует разговор по телефону. А может, и правда, разговаривает, кто её разберёт.
Сажусь рядом с ней, достаю «Гаргантюа и Пантагрюэля», читаю. Краем уха слышу, как она с улыбкой говорит в трубку:
– У меня ничего срочного. Просто хотела сказать, что порядок и хаос связаны гораздо сильнее, чем люди могут себе представить.
Читаю дальше, веду себя естественно. После небольшой паузы она восклицает восхищённо-сексуально:
– Абсолютно математичная система, изящнейший рандом! Тебе известно, что все процессы в природе обусловлены уравнением с двумя переменными?
Вот зараза, думаю. Вот дрянь. Красивейшая в этом терминале дрянь.
А она в трубку:
– Увы.
А потом со страстью так:
– Всё, что фрактально, – нормально!
Думаю, ну к чёрту. Меня не колышет. Буду сидеть и читать, с ней говорить не буду. Тут она даёт собеседнику отбой, поворачивается ко мне и произносит:
– Мне нужно срочно отойти. Не присмотришь за моими вещами?
– А надолго нужно отойти? – говорю.
– На 5 минут.
– Почему ты думаешь, что со мной твои вещи будут в безопасности?
– Потому что ты бородат. Гладковыбритому бы не доверила.
– Ладно, – говорю. – Пять минут.
Вернулась через две.
– Спасибо большое.
– Ну что ж, – отвечаю, – мягкой посадки.
Встаю и собираюсь к выходу – как раз на подходе мой рейс.
– Тебе тоже, – говорит она, – пусть земля будет пухом.
Вот дрянь. Я ещё на регистрации приметил, что летит Медуза Горгона не в Питер, а, кажется, в Волгоград. Ну вот и пусть летит, думаю. Мне-то что?
Входим в автобус с другими пассажирами. Толпясь, катимся 100 метров до трапа.
От одного вида лайнера компании Sizif Airlines бросает в холодный пот. О зловещая крылатая машина смерти, чьи двигатели обагрены кровью сотен ласточек и стрижей! О механизм, дающий возможность покинуть Землю либо совсем ненадолго, либо навсегда – как карты лягут! Кто-то считает, что за авиакатастрофы ответственны теории хаоса и вероятности. Кто-то придерживается мнения, что на всё воля Всевышнего. Мне сдаётся, что может оказаться и так, что они говорят ровно об одном и том же, хотя и каждые сами с собой.
Вниз по трапу вышагивает непомерно крутая особа: фигура девушки-бойца из Mortal Combat, чёрный хвост вьётся на ветру, китель с погонами, кожаные перчатки, зеркальные очки-авиаторы. Она останавливает толпу властным жестом, шипит что-то в рацию и, дождавшись ответа, начинает порционно запускать нас в утробу летального аппарата.
– Крутые очки, – говорю ей, проходя мимо.
– Если выживешь, сможешь купить себе такие же, – мне в ответ. – Не задерживай посадку.
Да уж, странный