чиновников, принимавших непосредственное участие в этих совещаниях, Магомедов же вдобавок и Правительству вцелом. Прямо и публично, а не в кулуарах или на закрытых совещаниях-заседаниях.
Медведев: —«Честно говоря, отчеты эти надоели смертельно. Надо о проблемах говорить… Одно и то же все говорят… если хотите о планах говорить – выйдите на телевизор, скажите, что хорошего хотите сделать…
А что нового-то сделано?!… Мы здесь встречаемся для того, чтобы обсуждать конкретные вопросы, а не для того, чтобы вы еще раз рассказывали мне об итогах нацпроектов…»
Магомедов: – «Я услышал объяснения того, что происходит…
Однако необходимо слышать не только объяснения, но и видеть реальные шаги, которые мы должны предпринять, что намерены делать Правительство РД, отраслевые министерства.
Продолжать заниматься бумаготворчеством, как было раньше, нельзя… Я хочу услышать в этом плане больше идей, конкретных предложений по улучшению работы…».
Прямо, как будто сговорились оба товарища.
Я не знаю, что рассказывали Медведеву федеральные чиновники и поэтому его оценку их деятельности просто принимаю на веру.
А вот взгляды одного из дагестанских чиновников, про которые узнал из сообщения в телевизоре о совещании, удивили настолько, что реакция на них Магомедова с моей точки зрения могла быть и поострее.
Ну ладно – Медведев высоко, Кремль далеко, а в чём конкретно причина недовольства дагестанского президента?
Говоря казённым языком официального сообщения, она заключается в заметном снижении темпов социально-экономического развития республики и отставании от прогнозируемых параметров на анализируемый период. А «cнижение основных макроэкономических показателей оказывает отрицательное влияние на формирование доходной части республиканского бюджета».
– Бюджет это серьёзно. Это очень серьёзно.
На нём держатся здравоохранение, просвещение, культура, ЖКХ, сельское хозяйство ….
Как известно, сейчас три четверти его формируется за счёт вливаний из Москвы.
Не говоря уже о том, что такое иждивенчество не есть хорошо хотя бы по чисто моральным соображениям (или мы какие-то убогие?), кризис показал, что федеральный кошелёк не бездонный и на прежнюю щедрость рассчитывать не приходится.
Ну, это как если бы семья зарабатывала сама десять тысяч, а тратила регулярно сорок, потому что добрый дядя помогал. Теперь у дяди самого проблемы с денгами и с особой остротой встаёт вопрос, как быть, чтобы, если не обеспечить рост, то хотя бы сохранить прежний уровень жизни.
Иначе, в перспективе маячит нищета, массовое недовольство населения, которое вполне может вылиться и в нечто куда более серьёзное.
Ответ вроде бы очевиден – чтобы меньше зависеть от состоятельности дяди, надо больше зарабатывать самим.
Для республики это означает необходимость эффективнее использовать существующее