колебля пламя свечей. Уворачивайся, не уворачивайся, получишь обязательно. Брамм!
– Быр! Быр, ну что ты, что ты, – полез обниматься хлопнутый по уху Худой Скаун. – Это ж не я, это ж петелька…
Хохотали дети и воины за столами. Утирали веселые слезы женщины. Хлопали друг друга по спинным пластинам Скаун и Быр.
Будто и нет нифели.
Клембогу собирать было нечего. Он позвал мальчишку, того самого, опрокинувшего плошку, и с его помощью облачился в полный парад, повесил меч, приторочил маленький щит за спину, теплый плащ скрутил валиком.
– Свободен.
Белобрысый пострел пропал, будто и не было. Свеча. Стены. Продавленный соломенный тюфяк. Может, в последний раз все это и видится.
Клембог не выдержал, сдвинул лежанку, приподнял плиту у стены, сунул руку в тайник. Сам же обещал себе, что никогда, никогда больше, но сорвался. Капля, Селия, темно-фиолетовое плечо – все тому причиной.
Пальцы нащупали отсыревшую тряпицу. Он размотал ее, подставил свечу, осторожно раскрыл крышку медальона.
Малевар Тункан Рысь, большой мастер миниатюрных портретов, нарисовал Беату так, что Клембогу все время казалось, будто она искоса, насмешливо подглядывает за ним. Вроде и смотрит за правое его плечо, а стоит отвести глаза вниз, к шее, или вверх, к прическе, как чудится внимательный быстрый взгляд.
Сгинул эрье малевар прошлым летом, со всем своим мастерством и секретами, лишил возможности расспросить, как так.
Беата…
Клембог провел по портрету пальцем, словно желая уловить живое тепло от рисунка. Зеленоватые глаза, рыжинки на щеках.
Жди меня, Беата.
Поблизости протопали, звеня железом. Гауф поцеловал портрет, подумал и не стал прятать. Опустил на шею седьмым кяфизом, только завернул под рубашку.
Не успел он захлопнуть дверь кельи за собой, как через весь зал к нему бросилась Селия, отправленная присматривать за Каплей.
– Эрье гауф! Эрье гауф…
– Что? – Клембог встряхнул испуганную девушку. – Что?
– Капля…
– Что Капля?
Вокруг сгрудились воины. Худой Скаун. Хефнунг. Большой Быр. Селия хлопнула влажными глазами.
– Она выбралась наверх и спрыгнула. Эрье гауф, я не смогла…
– Ах, нифель… – Клембог скрипнул зубами. – Все вниз, к выходу, за Каплей. Кто-нибудь пусть поднимется, посмотрит, куда ее потянуло. Бегом!
Ступени лестниц полетели под ноги.
Эхо в Башне откликалось на дыхание, грохот сапог и звон кяфизов. Вниз!
Глава 3
Дворец был полон приглушенного шарканья, звона посуды и мелькания слуг.
Ажурный узор арок розовел от утреннего солнца, в нишах под штандартами стыла Черная Сотня в алых доспехах, а на подушках лежали гроздья темно-красного винограда.
Су Янфан повернулся на ложе и едва не уткнулся носом в голое женское плечо.
– Пош-шла!
Кронгауф, разозлившись, пинком отправил рабыню на пол.
Рабыня упала беззвучно. Выучил он их все же. Двух