только со всеми вместе и взять с собой только то, что написано в этом списке, – и он протянул Павлу небольшой вырванный из школьной тетради клочок бумаги.
У Паши сердце забилось чаще, появился какой-то прилив сил, поездка с незнакомцами в неизвестное место сулила море приключений, он пошел в кладовку, достал большой отцовский рюкзак, затем отправился в свою комнату, сел за стол и развернул листок, врученный ему бабушкиным знакомым. Но на листке он увидел всего несколько строчек:
1. Теплые носки и сменная пара обуви.
2. Куртка.
3. Карманный фонарик.
И все, в конце еще было указано, что мобильный телефон, планшет, наушники брать категорически запрещено. «Ничего себе, как же мы выживем с таким набором необходимого», – удивился Паша, но долго на прочитанном он не мог зацикливаться, потому что когда брал рюкзак, то заметил в кладовой старую папину гитару. Когда-то он учился на ней играть, это была полуакустическая гитара Орфей Джипсон, окрас ее «пожар в джунглях» уже изрядно потерся, но все равно еще очень радовал глаз. Паша достал инструмент, обтер его фланелевой салфеткой и провел рукой по струнам, они все были целы, а у самого начала грифа он заметил, что за струны была заложена небольшая черная пластиковая пластина треугольной формы со сглаженными углами, это был медиатор. Тут на Пашу нахлынула волна воспоминаний. Он перебирал в своей памяти, как отец играл на этой гитаре на пляже у костра, когда они всей семьей ездили отдыхать на море, как он учил его кататься на велосипеде и рассказывал смешные истории перед сном вместо сказок. Паша вытащил медиатор и взял несколько аккордов, хотел запеть любимую песню отца, но от волнения горло перехватило, не давая произнести ни звука, тут вошла Мария Степановна и, не замечая волнения внука, начала отговаривать его от поездки:
– Знаешь что, мой дорогой внук, эта затея мне не по душе, может, ты никуда не поедешь?
– Отчего же, я уже даже собрался, – с иронией в голосе, показывая свой скудный скарб, отозвался Паша.
– Да они же там могут тебя обидеть, даже поколотить, – сказала Мария Степановна, проходя поглубже в Пашину комнату.
– А, может, я хочу, чтобы меня, наконец, кто-то поколотил, – тяжело вздыхая, пробормотал Паша и протянул бабушке старую, но такую дорогую, до боли знакомую гитару. – Можно я возьму ее с собой?
– Возьми, милый, думаю, в этом нет ничего плохого, – бабушка подсела к Паше на диван, обняла, потрепала по непослушным волосам. – Если решил ехать, значит, поезжай, я не стану больше тебя отговаривать, и, если уже собрал вещи, ложись спать, ты помнишь, автобус приедет ровно в шесть, а Григорий такой человек, ждать не будет ни секунды.
– Ба, а какой он, этот Григорий, если я про ребят ничего не знаю, расскажи мне хоть про него.
Бабушка подошла к комоду, из верхнего ящика достала сундучок для швейных принадлежностей, обтянутый тканью в мелкий цветок.
– Вот, возьми ниточки с иголкой, я всегда их собой беру, – извлекая маленькую катушку черных ниток и вколотую в нее тоненькую иголочку, засуетилась бабушка. – А что