стены в надежде встретить хоть одного послушника или монаха, вообще хоть одного живого человека, но тут вдруг он осознал, что кроме гитары прихватил еще один запрещенный предмет, это был смартфон. У него аж ноги подкосились, в ушах так и звучали слова Григория: «Кто нарушит правило, тот будет наказан». Интересно, какое наказание может придумать этот жесткий мужчина, да еще здесь вдали от всего мира. Паша начал судорожно думать, куда спрятать это устройство, и тут он вспомнил, что бабушка положила ему маленькую катушку ниток и иголку, и в его голове сразу созрел план. Он внимательно осмотрелся, все ребята разошлись в разные стороны, кто парочками, кто в одиночку, у костра два парня наполняли котел рисовой крупой, а Григорий делал зарисовки карандашом в большом блокноте, сидя на гладком камне лицом к храму.
Паша тихонько пробрался в дом, подошел к своей кровати, схватил подушку и, разорвав ее по шву, быстро засунул туда смартфон и наскоро зашил ее черными нитками, которые так заботливо положила ему Мария Степановна в наружный карман рюкзака. Почувствовав огромное облегчение, вытирая капельки пота со лба, Павел, никем не замеченный, вышел на улицу и быстро пошел к краю обрыва. Он смотрел на прекрасное темно-синее озеро, ветер обдувал его бледное лицо, сердцебиение начало постепенно приходить в привычный ритм, как вдруг сбоку послышалось шуршание, и вниз посыпались камни. Павел резко повернул голову – вцепившись в остатки какого-то сухого куста, над обрывом повис парнишка, который ехал рядом с ним в автобусе и назвал себя Витьком. Паша со словами: «Что же ты молчишь, дурень», – молниеносно кинулся ему на помощь, звать кого-то было уже поздно, у Вити руки судорожно дрожали и, казалось, он в любую секунду может сорваться вниз. Паша лег на край обрыва, но дотянуться до парня все равно не мог. Он огляделся в поисках чего-нибудь подходящего, но, кроме его гитары, рядом ничего не оказалось. Он схватил ее крепко обеими руками и протянул гриф Вите, тот уцепился за него что было сил, глотая песок, который сыпался на его лицо, лихорадочно болтая ногами, все же выбрался наверх. Не прошло и минуты, как мальчики, тяжело дыша, сидели друг напротив друга у примятого можжевельника. Паша думал, что Витек его сейчас будет благодарить, пожмет руку, и у него появится новый друг в этом недружелюбном лагере, но он ошибся.
– Расскажешь кому-то – прибью, – посмотрев исподлобья на Пашу, пригрозил парнишка и, прихрамывая, поковылял к костру.
«Не зря бабушка говорила, что они здесь какие-то странные», – подумал спасатель, сидя на самом краю обрыва, свесив ноги вниз.
За ужином у костра все немного разговорились, но рассказывать о своих новых мечтах почти никто не хотел, ребята отшучивались или просто молчали. Потом Григорий взял Пашину гитару и спел несколько песен советских рок-музыкантов, но и это не помогло, все продолжали сидеть, замкнувшись в себе и просто смотря на огонь.
– Знаете, какие чувства самые честные? – вдруг неожиданно сказал Григорий. – Страх, жадность, зависть, обида, боль. Научитесь