колотись, все равно меня не напугаешь. Может, и был ты кем-то, но сейчас ты лох. И с этим ничего не поделаешь.
– За базар ответишь! – психанул Роман.
Но Феликс даже ухом не повел. Он смотрел на него спокойным и пронизывающим насквозь взглядом. По ходу, он реально что-то собой представлял. И спортивный костюм на нем дорогой, фирменный, не с какой-то дешевой распродажи. Стильный костюм, теплый, флисовый – как раз для апрельской погоды. И цепь на шее, похоже, не из фальшивого золота. И не такой уж он молодой, каким показался сначала. Лет тридцать, никак не меньше, просто спортивного вида он, подтянутый и даже ухоженный, потому и выглядит молодо.
– Деньги когда будут? – И взгляд у него замораживающий, и в голосе спокойствие глубокой заледенелой пещеры.
– А если никогда?
– Я понимаю, мужик, ты вышел из себя, показал нам палец. Но простить я тебя не могу. Натура у меня такая. Против натуры не попрешь.
– Против силы не попрешь! – беспомощно буксанул Роман.
– Сила – за мной, – ничуть в том не сомневаясь, сказал Феликс. – И если ты этого не понимаешь, мы тебе объясним. Терпения у нас много, и от своего мы никогда не отступаем, так что готовься.
– К чему готовиться?
– Учить тебя будем. Если ты глупый. А если умный, то деньги на бочку!
Роман умел наезжать, но Феликс превзошел его в этом. И дело не в численном перевесе за его плечами, а в нем самом. Он был реально личностью. Сильной и опасной. Роман должен был это признать. Должен был, но не мог, поэтому и взбесился.
– Да пошел ты знаешь куда!
Он сел в машину, захлопнул за собой дверь, сдал назад и, объехав препятствие, влился в общий поток. Феликс даже не собирался его преследовать. Неужели понял, что ловить ему нечего?
Чем дальше Роман удался от места встречи с этим ненормальным, тем легче становилось на душе. А спустя час-другой он вдруг понял, что едва не стал жертвой банального гипноза.
Однажды он повелся на цыганку. «Давай, дорогой, погадаю…» Знал он тогда, чем заканчиваются такие гадания, поэтому сунул цыганке мелкую купюру, чтобы отвязалась. А она на этой бумажке какой-то волосок «увидела», проклятые, говорит, деньги, от таких избавляться надо. А сама в глаза смотрит… Роман и не помнил, как отдал все, что было в бумажнике.
И здесь примерно такая же история. Только не повелся Роман на внушения Феликса, уехал.
Сначала его начал душить нервный смех, а потом за горло схватил по-настоящему боевой, но запоздалый гнев. Он вдруг понял, как надо было вести себя с Феликсом. Надо было просто-напросто набить ему морду. Не сопли он должен был пускать, а бить, да так, чтобы зубы во все стороны разлетались. Тогда бы дружки этого клоуна в панике разбежались, побросав свои пластиковые «беретты».
Домой Рома возвращался в расстроенных чувствах. И зачем он только звонил своим старым друзьям? Надо было сразу бить Феликса в морду…
После драки кулаками не машут, но Роман все-таки дал волю своим чувствам. Правда, оторвался он на случайном водителе, который зачем-то нервно посигналил