.

она. Пока эта полнота еще приемлемая, но время идет – вес нарастает. В любом случае Роман должен ее терпеть – из-за дочерей, которых она ему родила. Лиле восемь лет, а Лене – шесть. Слишком они маленькие, чтобы Роман мог развестись с их матерью. Вот когда младшей хотя бы шестнадцать исполнится, тогда можно будет решиться на этот шаг…

      Роман сел в салон «Кайена», закрыл за собой дверь, представил, как он едет по дороге. Просторный салон, удобный, ну, и машина зверь. И все-таки «Гелендваген» лучше. Да и выглядит покруче. Но ведь у Романа была уже такая машина, и ее сожгли, а это – неудачный опыт, который не хотелось бы повторить.

      Он уже собирался выходить, когда вдруг открылась передняя правая дверца. Это мог подсесть к нему менеджер салона, чтобы в ярких красках расписать преимущество модели. Но на него смотрел Феликс. Каменное лицо, непроницаемо-спокойный взгляд, морозная энергетика. Черный костюм на нем, того же цвета черная шелковая рубашка без галстука.

      – Ну, здравствуй, Роман Дмитриевич.

      – Какого черта! – ошалел от возмущения Роман.

      – Машиной интересуешься? А с «геликом» что? Сгорел? Печально.

      – Так это ты?!

      Роман уже и думать забыл об этом уроде, потому и не грешил на него. Но сейчас ход мысли резко изменился.

      – Что я?

      – Ты мою тачку сжег?

      – Предъявить мне хочешь? Ну, давай, пробуй. Только у тебя ничего не получится. Я все знаю про тебя, Роман Дмитриевич, нет за тобой силы. Некому за тебя подписаться. Ну, разве что ментов на меня натравишь, – презрительно усмехнулся Феликс. – Только это бесполезно. И хлопотно.

      – Да я тебя сам сейчас!

      Взбешенный Роман развернулся к нему, чтобы схватить за горло, но в лоб ему тут же уперся ствол пистолета. Феликс достал и нацелил на него «ствол» с быстротой и ловкостью профессионального фокусника.

      А пистолет у него не пластиковый. Рома с ужасом ощутил холодок, исходящий от металлического ствола.

      – Спокойно, мужик, спокойно, не надо дергаться. Ты же не рыба, чтобы на крючке дергаться? Или рыба? Есть такая рыба, лох называется…

      – Беспредел творишь! – сквозь зубы процедил Роман.

      Страшно ему, но злость удерживала его на плаву, не позволяя пасть духом.

      – Вся жизнь – сплошной беспредел. Я к этому привык. И ты тоже. Кстати, второй месяц пошел. Миллион уже набежал. Через две недели будет уже два. Тебе не кажется, что пора выключить счетчик?

      – Тебя пора выключить.

      – Ну, брось монетку, и все произойдет автоматически. Монетку весом в миллион. Пока миллион, дальше – больше.

      – За кого ты меня держишь?

      – Не важно, за кого я тебя держу, важно, за кого ты себя держишь. Заплати налоги и не чувствуй себя лохом.

      – А если нет?

      – Я все про тебя знаю, Захарский. И даже знаю, в каком из твоих магазинов нарушены правила пожарной безопасности. Как бы это тебе боком не вышло.

      – Угрожаешь?

      – Предупреждаю, – усмехнулся Феликс.

      Он