А также не проговориться о контактах с внеземным разумом. Так что Настя заранее обдумала тему беседы, зная, что Виктор Николаевич обязательно попросит рассказать что-то новенькое.
Опять же доктор Аксенов с недавнего времени оказался здесь в том же качестве, что и они, – пленником. Пропуска, позволяющие по выходным подниматься на поверхность и гулять, имели человек двадцать из двухсот, изучавших и охранявших их. Лишь шестеро имели право раз в месяц бывать в соседнем городке. Виктор Николаевич с недавних пор ни к первым, ни тем более ко вторым не относился. Скучал он страшно и отводил душу лишь с ребятами. К тому же они были благодарны ему за две вещи. За то, что щедро делился с ними самыми большими своими ценностями – книгами и кофе, без которых прожить не мог. Ну книги, положим, были электронными, а значит, не убывали. Но раздавал их доктор вопреки запрету, за что и лишился привилегии бывать в населенном пункте. После чего кофе у него стал катастрофически быстро таять, но он все равно продолжал угощать всех желающих. При однообразном солдатском рационе хорошо сваренный кофе был деликатесом. Это было во-первых.
Во-вторых, кто-то шибко умный передал сюда распоряжение переоборудовать обычную кабинку для записи энцефалограмм мозга в камеру для пыток. Кабинка, собственно говоря, и была простой кабинкой с креслом, в которое усаживали пациента. Двери закрывались, и в темноте начинались яркие вспышки света, чередующиеся с неожиданными громкими звуками или тряской стула. Мозг реагировал на все эти неожиданности, и его реакции при помощи датчиков на голове записывались в виде загогулин. Расшифровка этих записей могла сказать о работе мозга очень многое. Вот и у каждого из ребят имелись небольшие отклонения от нормы. Но, по словам доктора, не патологического или там болезненного характера, а отражающие их необычные способности. Правда, все это было зафиксировано еще до того, как каждый из них пошел учиться в специальный интернат, где эти способности старались развить. Так что никаких открытий доктор не сделал.
А тут пришла рекомендация довести все эти шокирующие воздействия до максимального уровня, даже специальные лампы и звуковое оборудование прислали. Кто-то там наверху (наверху – в буквальном и переносном смысле) решил, что если звуки станут не просто громкими, а оглушающими, а вспышки ослепляющими, то их мозги проявят свои возможности более ярко, выдадут себя. Но доктор выдержал настоящую битву с полковником, потому что опасался нанести им вред. Говорил, что не станет организовывать из лаборатории камеру пыток, не станет палачом, а если так уж важно заглянуть в мозг ребят поглубже, пусть начальство раскошелится на томограф. Полковник со зла отобрал у него пропуск, лишив даже возможности просто изредка гулять на свежем воздухе. В отчете же написал, что это он, полковник, против применения столь устаревших методов и предлагает использовать магниторезонансный томограф. Сделал в названии прибора три ошибки, но получил благодарность от начальства. Что не заставило его вернуть пропуск доктору