солнечную сторону. Солнце все так же щедро лилось в окно потоками апельсинового света. Но у Вали появилась привычка закрывать на ночь жалюзи. И вместо радостных солнечных лучей она видела по утрам лишь квадрат горящего оранжевым цветом пластика.
Она все так же потягивалась с удовольствием, одевалась и шла умываться в маленькую ванную, что была рядом с ее комнатой. Это была ее ванная. Она расставила там на умывальнике фарфоровые фигурки гусят. И разговаривала с ними, когда ложилась в небольшую эмалированную ванну с горячей водой. В огромной карамельно-коричневой джакузи, что стояла в другой ванной комнате, она не мылась никогда. Она знала, что мама и Василий Петрович иногда моются там вместе. И то ли из-за того, что акрил всегда казался теплым на ощупь, то ли из-за того, что ванна была явно сделана для двоих, Валя старалась не прикасаться к ней.
Со временем, примерно через месяц, Валя привыкла к новой квартире. И большие комнаты уже не казались ей пустыми и враждебными. Василий Петрович был вполне сносен. Он подвозил Валю до школы, в лоснящемся черном BMW, давал денег на обед и еще немножко на всякие мелочи, и не надоедал разговорами. Они вообще почти не разговаривали.
Однажды он спросил, чем Валя собирается заниматься, когда окончит школу, и есть ли у нее молодой человек. Для этого он позвал Валю в свой домашний кабинет, в темных тонах, усадил напротив себя в мягкое кожаное кресло и направил в ее лицо свой матовый взгляд. Ответом на первый вопрос он остался удовлетворен. Однако, когда Валя ответила, что молодой человек есть, и замолчала, Василий Петрович нахмурился. Валя понимала, что Василий Петрович не из тех, кто допускает в свою жизнь случайности. И ему нельзя узнавать ни про Пашу, ни, тем более, про дядю Сережу. Она мысленно пыталась выбрать кого-нибудь из школы, кого можно было бы называть своим парнем, чтобы это выглядело достаточно убедительно и ничем не мешало ей.
– Сергеев, – сказала она, – Петя Сергеев, из моего класса.
– Спасибо, Валя, – ответил Василий Петрович, – Ты очень честная и понятливая девочка.
С дядей Сережей было покончено. На время. Но промежуток времени был довольно велик. Валя решила несколько месяцев вести образ жизни добропорядочной школьницы. То есть, она не думала, что она не «порядочная». Просто дядя Сережа воспринимался ею, как ужасно интимная подробность, которую надо было скрывать от посторонних.
Валя решила прибегнуть к активной маскировке. На уроке физики она села за одну парту с Сергеевым.
Сергеев промолчал. И до конца урока он лишь изредка поглядывал на нее краешком глаза. Ей было смешно. Она аккуратно вырвала из тетради листок и написала на нем большими буквами: «Петя, ты мне нравишься».
Петя придвинул листок к себе, нацарапал на нем что-то и придвинул к ней. Она прочитала написанное тонкой голубой пастой: «Сядешь со мной на математике?» Она написала: «Да». Петя расслабленно откинулся на спинку стула и улыбнулся в пространство.
На уроке математики Сергеев, уже не стесняясь, заглядывал