не любители, а дальнейшая жизнь сложилась так, что больше мы с ним никогда не встретились.
Ночью я ревела от тоски по Серёже, а днём мы с Вовкой готовились к поступлению в институт. Мы валялись на покрывале под палящими лучами солнца у нас в огороде и пересказывали друг другу учебник истории. Однажды, прикрыв глаза, я слушала Вовкин монотонный голос, стараясь не отвлекаться на мысли о Серёже, как вдруг почувствовала на своих губах горячее Вовкино дыхание и услышала хриплое:
– Научи меня целоваться.
Широко открыв от изумления и неожиданности глаза, я спросила у него довольно ядовито:
– Вы, сэр, на солнышке перегрелись что ли?
Лицо у Вовки стало пунцовым. Опустив ресницы, он тихо сказал:
– Знаешь, сколько раз вы с Серёжкой поцеловались, когда шли с выпускного? Я сосчитал.
– Ну, и дурак. Зачем ты это сделал?
Вместо ответа Вовка поднял на меня невыразимо грустные глаза и спросил, неровно дыша и близко наклонившись к моему лицу:
– Можно тебя поцеловать?
Я молча закрыла глаза, а он на миг прижался к моим губам своими неумелыми губами, потом вскочил, собрал книжки и убежал.
На следующий день Вовка уехал в Архангельск поступать в институт, а я отправилась в Вологду за тем же самым. Жизнь развела нас в разные стороны. И только через много лет я поняла смысл очень мудрой русской пословицы: «Что имеем – не храним, потерявши – плачем».
2011 г. (Сборник финалистов Всероссийского литературного конкурса «Мы родом из школы» «Школа жызни». Составитель Дмитрий Быков – Москва: издательство АСТ, 2015 г. – 507 стр., ISBN 978-5-17-091164-6 (проект «Народная книга»).
Почему?
Кто-то сказал, что горе объединяет. Но Иван Иванович Родин не согласился бы, если бы это сказали ему. С тех пор, как пропал сын, он не мог находиться в квартире один на один с женой, у которой глаза не просыхали от слёз. Поначалу он пытался её уговаривать, но очень быстро исчерпал все аргументы, по которым выходило, что ничего страшного не произошло и надо просто жить и ждать вестей от Саши. Через две недели Иван Иванович стал искать причины, по которым ему с самого утра нужно было уйти из дома. Он выдумывал неотложные дела, и, наскоро проглотив стакан чаю, спешил покинуть квартиру, стараясь не смотреть на жену. Он злился на неё, считая, что своим поведением она накликает беду, загодя хороня их единственного сына, который пропал почти месяц назад. Сашка не отвечал на звонки, не звонил сам. Его бывшая жена Оля, с которой они давно развелись из-за несходства характеров, ничего не знала о нём и не хотела знать. На работе тоже не знали, куда делся их сотрудник.
Иван Иванович не спал уже несколько суток. Он ложился в постель рядом с женой, поворачивался к ней спиной и имитировал сон, сопя и похрапывая, и ждал, когда жена заснёт неспокойным сном, прерываемым всхлипами и невнятным бормотанием. Потом он вставал, садился в кресло напротив окна, смотрел на звёзды и думал о сыне. Он вспоминал, каким