изволите выпить? – Хозяйка попятилась.
– Ты дурочку-то из себя не строй! – Мужик тяжело облокотился на плечо Гурова. – Говоришь, одни пенсионщики на супчик захаживают, а тут вон какие бобры сидят.
Гуров хотел кончить дело миром, но понял: лишь потеряет время. Он взял «хозяина жизни» за мизинец, сломал его. С истошным воплем тот отлетел прочь, отброшенный Гуровым.
Парни были выпившие, расслабленные. Гуров вскочил, хватило двух ударов, после чего оперативник, ловко обыскав их, забрал два пистолета и рявкнул на Кулагина:
– Уходи, сейчас тут ментовка объявится.
Кулагин, не сильно ориентируясь в подобной ситуации, взял плащ и шляпу и быстро ушел. Дебил со сломанным пальцем так орал, что слышно было за километр.
– Не прикидывайся, не так уж и больно! – сказал Гуров. – Я из группировки Косого.
Гуров хотел обойтись без милиции. Не получилось, через парадные двери и черный ход вошли люди в милицейской форме.
– Бросьте оружие! – старшим был лейтенант.
– У меня его нет. – Гуров показал пустые руки и пошел на лейтенанта, говоря: – Я полковник милиции, выведи во двор и разберись. Если не послушаешься, лишишься всего, что имеешь, – и продолжал идти на лейтенанта, который начал пятиться.
Они вышли во двор. Гуров понимал, что участковый коррумпирован. И возможно, это стечение обстоятельств, а возможно, первый ход Попова. Но как он успел дать команду и подключить криминал? Гуров сунул под нос участковому удостоверение и заговорщицки сказал:
– Я встречался с агентом, времени на объяснения нет, забирай двух налетчиков, их оружие, объясняйся с начальством сам. Меня ты не видел. Если эта шпана появится здесь еще раз, ты без погон и пособий останешься. Коли умный, мы друг друга не знаем.
Для большей внятности и чтобы мент не тратил слов на ответ, Гуров ударил его чуть ниже ремня, потом забрал свой плащ и шляпу и ушел.
Он шел по проспекту, настроение было скверное. Информацию, которую хотел передать Павел, получить Гуров не успел. Следовало думать, как ее быстро получить. Сыщик шел уверенно, не сомневаясь, что наблюдение за ним не ведется, и неожиданно увидел «мерс» Станислава, остановившийся метрах в пятидесяти перед ним. Он не ускорил шаг, однако появление друга что-то означало, и то, что Станислав притормозил не рядом, настораживало. Гуров зашел в булочную, купил булку с маком. Станислав не остановил машину, значит, они под наблюдением. Не МВД и не ФСБ, такая акция мимо Павла не прошла бы. Авторитеты? Полоснули бы из «калашникова», и с концами. Впрочем, поднимать стрельбу в центре города без острой необходимости не станут, тем более – вешать себе на шею труп полковника. Однако Станислав, судя по всему, настроен серьезно. Вновь обогнал, встал впереди. Что-то сказать хочет. Думай, сыщик, думай. Появление «мерса» – сигнал опасности, ясно. В машину не берет, значит, не хочет засвечиваться как связь. На прямом проспекте от наблюдения не уйти. Метро рядом нет, надо сворачивать с проспекта. Правее идет Воровского, ныне Поварская, еще правее путаются Хлебный, Столовый, Скатертный, проходные дворы, «сквозняки», сам