чего-то нет. Идет с их стороны явно издевательская игра, но формально всё правильно. Наш торгпред говорит что-то невразумительное: дескать, специалисты вызваны, уже едут. На обратной дороге высказываю ему свое возмущение:
– Какие специалисты, откуда едут? – Только позавчера в Москве первый раз поставил этот вопрос и знаю, что ничего еще не сделано.
Так продолжается дня три. Каждый день ездим на встречу с китайцами и толчем воду в ступе. Торгпред зажат в угол и ничего не может уже предложить мало-мальски приемлемое. Китайские товарищи настаивают и просто вынуждают его отправить нас в Баотоу. Билеты на поезд, сообщают, куплены, гостиница заказана и т. д. Тем временем накаляется общая обстановка в Пекине, маодзедуновская культурная революция в полном разгаре. Посольство уже два дня блокировано. На встречу с китайцами пробиваемся сквозь плотную толпу, расступающуюся только для проезда автомобиля. В день же отбытия из Пекина (всё предусмотрено и неплохо исполнено) сопровождающие вывозят нас на вокзал через задние ворота посольства по темным и безлюдным переулкам.
В Баотоу поселяют в отдельные номера, предоставляют отличный по предварительному заказу стол с поваром, специально вызванным для того из Пекина. Начинаются переговоры . С нашей стороны участвуют кроме меня помощник советника и заместитель главного металлурга Уралмашзавода. С китайской – специально подготовленная и проинструктированная до последней запятой команда. В ней ни одного специалиста из тех, кто учился в Союзе или работал с нами при проектировании и изготовлении оборудования стана. Главная цель команды – придать данному акту политическую направленность и на основе прецедента, о котором мы узнали ранее в Пекине, в максимально возможной мере обвинить нашу страну в преднамеренно будто организованной Хрущевским руководством поставке в Китай заведомо бракованной продукции. Суть прецедента в том, что рядом недостаточно осмотрительных советских специалистов, приехавших в Китай до нас, были составлены по аналогичным претензиям протоколы с отражением в них под видом дефектов сугубо формализованных отклонений от чертежей при изготовлении оборудования, подавляющая часть которых к браку никакого отношения не имела. В результате у китайской стороны оказался приличный набор таких односторонних документов без какой-либо оценки степени влияния всех этих отклонений на действительную работоспособность соответствующих изделий. Получив их в руки, китайцы стали ими, где можно потрясать, а от дальнейших переговоров уклоняться.
Когда я прочитал один из таких протоколов, подписанный насосниками из Бобруйска, то был поражен. Для не очень посвященного человека получалось, что они поставили не насосы, а железный хлам. Это китайцам было и нужно.
Подобный результат нас абсолютно не устраивал, хотя пресловутый прецедент, мы понимали, значительно усложнял положение. К счастью, мы оказались достойными полемистами и после двухнедельных переговоров, из которых одна ушла