вы – президент. Таким образом, я – рейхсканцлер.
Он понимал, что нация не пойдет за ним как за вождем СС. Нужна фигура прикрытия.
Геринг ответил – тоже автоматически:
– Это невозможно… – Он помедлил мгновение и добавил, очень тихо, рассчитывая, что шепот не будет записан диктофоном, если он спрятан в черной папке: – Это невозможно. Один человек должен быть и президентом и канцлером.
Гиммлер чуть улыбнулся, посидел несколько мгновений молча, а потом пружинисто поднялся, обменялся с Герингом партийным приветствием и неслышно вышел из библиотеки…
Штирлиц спустился из кабинета в гараж. По-прежнему бомбили, но теперь где-то в районе Цоссена – так ему, во всяком случае, казалось. Штирлиц открыл ворота, сел за руль и включил зажигание. Усиленный мотор его «хорька» заурчал ровно и мощно.
«Поехали, машинка», – подумал он по-русски и включил радио. Передавали легкую музыку. Во время налетов обычно передавали веселые песенки. Это вошло в обычай: когда здорово били на фронте или сильно долбали с воздуха, радио передавало веселые, смешные программы. «Ну, едем, машинка. Быстро поедем, чтобы не попасть под бомбу. Бомбы чаще всего попадают в неподвижные цели. Поедем со скоростью семьдесят километров: значит, вероятность попадания уменьшится именно в семьдесят раз…»
Его радисты – Эрвин и Кэт – жили в Кепенике, на берегу Шпрее. Они уже спали, и Эрвин и Кэт. Они в последнее время ложились спать очень рано, потому что Кэт ждала ребенка.
– Ты славно выглядишь, – сказал Штирлиц, – ты относишься к тем редким женщинам, которых беременность делает неотразимыми.
– Беременность делает красивой любую женщину, – ответила Кэт, – просто ты не имел возможности это замечать…
– Не имел возможности, – усмехнулся Штирлиц, – это ты верно сказала.
– Тебе кофе с молоком? – спросила Кэт.
– Откуда молоко? Я забыл привезти вам молока. Черт…
– Я выменял на костюм, – ответил Эрвин. – Ей надо обязательно хоть немного молока.
Штирлиц погладил Кэт по щеке и спросил:
– Ты поиграешь нам что-нибудь?
Кэт села к роялю и, перебрав ноты, открыла Баха. Штирлиц отошел к окну и тихо спросил Эрвина:
– Ты проверял, они тебе не всадили какую-нибудь штуку в отдушину?
– Я проверял, ничего нет. А что? Твои братья в СД уже изобрели новую гадость?
– А черт их знает.
– Ну? – спросил Эрвин. – Что?
Штирлиц хмыкнул и покачал головой.
– Понимаешь, – медленно заговорил он, – я получил задание… – он снова хмыкнул. – Мне следует наблюдать за тем, кто из высших бонз собирается выйти на сепаратные переговоры с Западом. Они имеют в виду гитлеровское руководство, не ниже. Как тебе задача, а? Веселая? Там, видимо, считают, что, если я не провалился за эти двадцать лет, значит, я всесилен. Неплохо бы мне стать заместителем Гитлера. Или вообще пробиться в фюреры, а? Я становлюсь брюзгой.
– Тебе это идет, – ответил