Оля чувствовала, как горло сжимает спазм, но её переполняло счастье и безграничная радость. – Я так боялась, Я думала, что уже сегодня…
– Родная, у меня совсем мало времени, – перебил её он. – Скажи мне, как Вы там? Как Ты? Как Ева?
– Ах, прекрасно, прекрасно. У нас всё хорошо. А ты как?
«Нет, нет, это всё такая ерунда, зачем мы тратим на эти вопросы время? Конечно же, всё хорошо, так зачем мы спрашиваем. Мы говорим всё не то, не то! Так хочется, так хочется… сказать обо всём, но что именно нужно сказать, мы не знаем!»
– Нас распределили! Я служу в пехоте! Завтра нас отвозят в роту. Стану звонить уже чаще.
– Да, да, – Оля вдруг поняла, что не знает, что сказать, но ей только хотелось, чтобы он говорил, и не прекращал, чтобы время остановилось.
– Как дома дела? Не страшно самим? Справляетесь без меня?
– Да. Но тебя не хватает. Я… Я… Я так… Без тебя немного одиноко, да. Ева ищет тебя и зовёт. Не плачет, но видно, что не может понять, где ты. Она всё уверенней ходит! А Я… мне столько хочется сказать тебе. Мне… Знаешь, Я так взволнована, Я боялась, что уже не услышу тебя, потому что опоздала, когда ты звонил в первый раз.
«Он теперь солдат. Он теперь не может говорить эти нежные сопливые „люблю тебя“, „скучаю“. Что ж ты несёшь? У Вас совсем нет времени».
– Я очень скучаю, Оля. По Тебе. По малышке. Поцелуй её за меня.
– Конечно, Костя, – женщина почувствовала, что вскоре нужно будет прощаться. Этот тон голоса, это скверное чувство заставляло сердце сжиматься.
Она совершенно забыла всё, что хотела рассказать. Слова разлетелись из головы, словно голуби от бегущего ребёнка: в один миг всё вспорхнуло и исчезло безвозвратно. Её переполняло только отчаяние, что она не может задержать эту минуту. Будто малое дитя, схватившись за платье мамы, лишь бы она не уходила, Оля хотела ухватиться за каждую секунду телефонного разговора, но не могла. Не могла остановить время.
Между ними возникла короткая тишина, будто предвестник конца разговора. Ольга вздохнула, словно хватала последний воздух между ними.
– Мне пора идти, родная.
Она не смогла выдавить прощание, улыбнулась в тишину.
День сурка продолжался. Проснулся, завтрак, утренние процедуры, прогулка, сон, обед, прогулка, ужин, купание, сон. И по кругу. Каждый день. Изо дня в день. Менялись только парки, дети и иногда появлялось время на игры дома. Но основной темп жизни не менялся, затягивал, словно зыбучие пески: безвозвратно, без спасения, без надежды.
Можно было относиться к этому как данное, и просто наслаждаться материнством: спать, пока не проснется ребенок, почти ничего не делать по дому, гулять, где хочется и наблюдать, как маленький человечек с каждым днём становится взрослым. Как он учится взаимодействовать с предметами, пытается найти контакт с детьми разного возраста. Хотелось утешать в трудные минуты и безумно радоваться успехам в элементарных действиях.
Но таким дням также приходили и довольно скучные и однообразные, бесцельные брожения