Феликс Юсупов

Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова


Скачать книгу

(великая княгиня Елена Владимировна и принц греческий Николай – В.Х.) и т. д. Елена мне сказала, что со всех сторон ей говорят, что мы помолвлены с Торби, но что пока не объявляют. Ждут, чтоб я окончил Оксфорд. Как глупо!»

      В октябре 1910 г. Феликс пишет из Англии матери: «Забыл сказать, что у Torbi (графиня Софья Николаевна де Торби, морганатическая жена великого князя Михаила Михайловича – В.Х.) я видел последнюю фотографию дочери Ксении Александровны. Какая она красивая».

      Действительно, княжна императорской крови Ирина Александровна (1895–1970) была чарующе хороша. Любопытно, что на это отвечает Зинаида Николаевна 2 ноября 1910 г. в письме к сыну, которое было отправлено из Кореиза: «Получила твое письмо после завтрака у Торби. Будь с ними очень осторожен, т. к. ты знаешь, почему тебя зовут. Я рада, что фотография И[рины] А[лександровны] тебе понравилась. Верь моему чувству. Я знаю, что говорю, когда хвалю ее»[48].

      Конечно, княгиня Зинаида Николаевна Юсупова желала бы женить сына на одной из русских великих княжон. Естественно, речь не шла о тех, отцы которых попали в опалу, как, например, бедный Миш-Миш. Но в 1910 г. ситуация сложилась так, что свободных великих княжон практически не осталось. Правда, у самого царя было четыре дочери в возрасте от 16 до 9 лет. Но Николай II и Александра Федоровна временами несколько неприязненно относились к семейству Юсуповых.

      Княгиня Зинаида Николаевна Юсупова 21 октября 1910 г. подробно писала из Кореиза за границу о местных новостях, одновременно давая сыну урок современного и своеобразного «мастер-класса»:

      «Дорогой мой мальчик,

      Получила твое письмо, которое очень порадовало и успокоило меня. Понимаю, что ты не любишь писать слишком откровенно, письмо может затеряться и попасть в другие руки, но условно можно всегда объясниться, не называя никого и не определяя ничего, а то, если писать исключительно о фактах, то получается очень холодная и пустая корреспонденция, которая не может душевно удовлетворить. Я рада знать, что ты занят и что новый предмет тебя интересует. Убеждена, что ты чувствуешь себя гораздо лучше, когда ты работаешь мозгами! Я же не особенно важно себя чувствую, то лучше, то хуже, то сильнее, то слабее, верно, теперь так и будет. Погода, наконец, поправилась настолько, что у нас теперь второе лето. Пишу тебе на балконе в летней блузочке, и то жарко! <…> Папа поехал в Коккоз на освящение мечети, взял с собою Николаева, Гавемана, Думбадзе, Гвоздевича и Краснова. Мы, “три грации”, остались дома. <…>»[49]

      Графиня Екатерина Леонидовна Камаровская (1878–1965) служила в течение ряда лет воспитательницей Ирины, старшей дочери великой княгини Ксении Александровны и великого князя Александра Михайловича. Позднее она писала в воспоминаниях:

      «11-го числа (11 декабря 1910 г. – В.Х.) я была второй раз у Ксении Александровны. Маха прямо повела меня к княжне Ирине Александровне. Это была высокая, очень худая девочка 15-ти лет. Обращали на себя внимание красивые глаза и правильные