жертвой нашего чувства. Да бдит над тобой святая Фомаида (святой мученице Фомаиде Египетской молятся о помощи при блудных искушениях – В.Х.) и да защитит тебя! Как бы я хотела, чтобы ты женился и имел детей! Как ожили бы твои родители! А сердце в погоне за несбыточным счастьем иногда проходит мимо – совсем рядом – совершенной радости, не замечая ее, вот что грустно. Бедное дитя. Я буду счастлива видеть тебя здесь; почему бы не провести лето в Архангельском и отсюда выезжать в другие имения, вместо того чтобы сидеть в Царском? Я боюсь этой встречи, боюсь за нее, ведь играть чужим сердцем очень опасно. Ты не можешь устроить ее развод и жениться на ней – тогда зачем кидаться навстречу опасности, разве не так? Говорить все это, я знаю, в сущности, бесполезно, все это известно с сотворения мира. Но, увы, никто не остерегается, пока не становится слишком поздно.
Мне надо сейчас идти в храм.
Бог благословит тебя и да даст тебе силы и радости быть честным человеком.
Елизавета»[59].
Княгиня Зинаида Николаевна Юсупова часто плохо себя чувствовала и часто бывала на отдыхе в Крыму. Она по-прежнему принимала у себя многих гостей. Так, например, князь императорской крови Гавриил Константинович в воспоминаниях писал о посещении осенью 1911 г. ее имения:
«Мы ездили с визитом к княгине Зинаиде Николаевне Юсуповой, в тот самый дом, в котором Татиана (родная сестра Гавриила Константиновича – В.Х.) была объявлена невестой кн. Багратиона.
Мы как-то обедали у Юсуповых. Они жили по-царски. За стулом княгини стоял расшитый золотом татарин и менял ей блюда. Мне помнится, что стол был очень красиво накрыт, и что были очень красивые тарелки датского фарфора. В столовой было большое зеркальное окно с прекрасным видом на Ай-Петри.
После обеда мужчины сели играть в бридж, а я остался разговаривать с княгиней и другими дамами. Я томился, потому что все темы были исчерпаны»[60].
Княгиня Зинаида Николаевна Юсупова горячо одобряла сердечный выбор сына и сообщала о юной княжне Ирине Александровне почти в каждом письме. Так, например, она писала сыну 15 ноября 1911 г. из Кореиза в Англию: «В моем последнем письме говорила, что еду пить чай в Ай-Тодор… Ирина была поразительно красива. По-моему, она теряет в свете, а гораздо красивее в домашней обстановке»[61].
Интересно, что Феликс младший, часто общаясь с великим князем Александром Михайловичем и его женой, не был долгое время лично знаком с их дочерью Ириной. Кстати, Феликс и его мать порой довольно зло отзывались как о Сандро, так и о Ксении Александровне. Так, например, в начале октября 1911 г. Феликс писал матери из Парижа: «Из театра поехали ужинать в Caffe de Paris. Как раз перед нами сидел Александр Михайлович со своей дамой [В свете ходили слухи о любовнице-американке великого князя] и Ксения Александровна со своим англичанином [В свете ходили слухи о недвусмысленных отношениях великой княгини с неким англичанином господином F]. Это прямо