Русский Трафальгар. Алексей Николаевич Кукушкин

взглянув в подзорную трубу выругался Лилье, – нельзя преследовать две цели одновременно, «Лифтланд» спасли, «Викторию» потеряли.

      – Пора убираться из этого ада господин вице-адмирал, – немного формально произнес капитан «Вердена» подтянутый и молодцеватый Андрей Йохан, – русские фрегаты нам не преграда, они расступятся перед нами, словно ширма, «Смоланд» возьмёт разрушенный «Лифтланд» на буксир, и в Кальмаре его за три месяца сделают, будет как новенький.

      – Я никуда не уйду без своих пяти кораблей, что сражаются с тремя русскими медлительными левиафанами.

      – Достаточно отдать им соответствующий приказ, и они, пользуясь маневренностью своих кораблей легко его выполнят, тем более и русский адмирал, как я вижу, приказал своим нечто подобное.

      – Да, Йохан ты прав, – Лилье стукнул кулаком по планширю проиграть морской бой какому-то спальнику, вот хохма то будет, да еще красавицу «Викторию» потерять.

      Николай Бурлаков увидел, как приняли его сигнал на разворот и соединение на шедшей головной «Риге», странно, что и в шведском флоте, присутствовал корабль с подобным названием, видимо город на берегах Двины не давал никому покоя и был очень важным Ганзейским центром, не то, что Ревель, где решил Бурлаков укрыть эскадру от надвигающейся непогоды. Петер Сиверс хотел еще на последок подрезать корму шведской «Риге», но противник ловко и умело, поставил паруса бакштаг и выскользнул из зоны поражения, словно перед нами не грузные линкоры, а изящные яхты.

      – Что-что, а строить и ходить соседи по другую сторону Балтики умеют, – умозаключил капитан.

      – Да и воевать тоже, – согласился Бурлаков подняв голову вверх, и наблюдая, как бизань-мачта «Твердого» ухнула за борт, все попытки матросов под управлением боцмана закрепить оказались тщетны.

      Не в лучшем положении оказались и другие корабли русской эскадры. Шведы, видя невозможность пробить борта русских кораблей своими многочисленными 12-фунтовыми орудиями использовали не ядра, а скрепленные цепью полуядра, так называемые книппели, которые рвали такелаж, дырявили паруса, а матросов с вант и рей, пытавшиеся наладить сложное, но в тоже время гармоничное хозяйство безжалостно расстреливали картечью, и русские корабли «Рига», «Полтава» и «Пернов» хлопали лишившимися натяжениями парусами словно бельем на веревке. Шведские корабли арьергарда достойно сражавшись выскочили из западни, в которую их хотел загнать капитан «Риги» Ян Кроненбург, прижав к береговым укреплениям Ревеля.