посмотрел на Николая:
– Садись, Горшков. С тобой все ясно. Кому еще непонятно? Есть такие?
– Никак нет! – тихим хором ответили солдаты.
– Ну слава богу! – Одного такого в роте иметь еще куда ни шло, а вот нескольких… – Ладно, с этим разобрались. У каждого из вас, судя по личным делам, есть родители, которые со слезами проводили вас. И теперь ждут не дождутся весточки. Я знаю, что некоторые этому важного значения не придают, поэтому каждый ЕЖЕДНЕВНО в течение первого месяца перед построением на вечернюю прогулку сдает лично мне или ответственному офицеру письмо, написанное домой. Для тех, кто забудет, лучше не забывать. Ибо после отбоя, в 24.00, вас поднимут и заставят-таки написать. И думайте, что пишете. А то были у нас орлы. В армии без году неделя, а домой пишут, что вот они уже и в Чечне, в окопе, после кровопролитного боя, в котором лично уничтожили чуть ли не с десяток «чехов», потеряв лучших парней. А дома – мать с инфарктом. Или еще что похуже. Пожалейте близких и себя на всеобщее посмешище не выставляйте. Вот, кажется, и все. Сейчас старшина разведет вас по взводам – и вперед. Ветрова попрошу остаться. Встать! Выходи строиться! Ветров! Подойдите ко мне.
– Товарищ старший лейтенант, рядовой Ветров по вашему приказанию прибыл.
– Садись, Ветров, вот сюда, поближе.
Доронин положил перед собой лист бумаги, похожий на анкету, и посмотрел с интересом на Костю.
– Вот смотрю я, Ветров, на выписку из твоего личного дела. Отец, он же, судя по фамилии, скорее всего, отчим, – довольно значительная фигура в мэрии крупного города. Мать – декан университета. Я ничего не путаю?
– Никак нет, товарищ старший лейтенант. Вы удивлены?
– Тому, что ты здесь, – да, удивлен. Понимаешь, из такой семьи и в армию? Нет, это, конечно, хорошо, но почему?
– Просто решил пройти армию.
– И родители тебе позволили?
– Они у меня с понятием.
– Да! Ситуация, прямо скажем, нештатная.
– Мне кажется, напротив. Ничего особенного.
– Ну это только тебе кажется. Интересно, как тебя Куделин пропустил мимо себя? Да еще в паре с Панкратовым?
– О чем вы?
– Да так, о своем. Послушай, Ветров, я смотрю, парень ты ничего, но тяжело тебе будет. Ты в своем роде единственный в роте, если не в части. Давай-ка я тебя к старшине коптером определю? Будешь всегда при нем.
– Мне особых условий не надо, товарищ старший лейтенант.
– С характером?
– Пусть будет так, как будет.
Доронин внимательно посмотрел на Костю.
– Извини, Ветров, а настоящий, родной отец, он что, давно не живет с вами?
– Он погиб. В Афганистане, в год моего рождения, так что я его даже не видел.
– Офицер?
– Так точно, летчик.
– Понятно. Значит, не хочешь коптером?
– Никак нет.
– Что ж, воля твоя. Хорошо, Ветров, иди во взвод. Ты во втором?
– Так точно.
– Иди. И передай командиру взвода, чтобы прибыл ко мне.
– Есть.
Когда Костя