отца были почти одни грузины, а взводом командовал русский – капитан Козлов. Казалось бы, не по рангу капитану командовать столь мелким подразделением. Однако были на то свои причины. Раньше Козлов был целым майором и командовал батальоном связи. Но любил приложиться к рюмке. Как то раз приехал в полк проверяющий из штаба, а командир связистов лыка не вяжет. Ну и понизили в звании и в должности, чтоб другим не повадно было.
Как не странно капитан привычек своих не бросил. Зачастую спирт, который выделялся на регламентные работы, то бишь, на протирку контактов, шел на пропой. Бывало на дежурстве Козлов, которого все за глаза называли «козел», закрывался в кабине связи и пил всю ночь напролет.
Капитал Козлов был родом из Саратова. Когда он узнал, что отец его земляк, стал часто приглашать ефрейтора к себе в кабину или в каптерку старшины, чтобы выпить и поговорить по душам.
– Красильников, ну-ка зайди ко мне, – говорил он, и было ясно, что придется пить всю ночь.
Поэтому сослуживцы считали отца любимчиком и завидовали ему.
– Что, опят бухали с «козлом», – говорил наутро с грузинским акцентом непосредственный начальник отца командир отделения сержант Вибляни. – Меня бы хоть раз пригласили.
– Ты же спирт не пьешь!
– В боевых условиях можно и спырт, – парировал Вибляни, хотя все знали, что каждую неделю сержант ходит в увольнение и возвращается от родственников с парой бутылок «Саперави».
После ночных попоек часто болела голова. Капитан Козлов не пил помалу. А отказаться не было никакой возможности. Как говорил известный киногерой: «Ты меня уважаешь? Так пей!»
Однажды пришлось пить с капитаном весь день, у него там в Саратове кто-то родился, кажется, племянница. Отец пришел в казарму под вечер с больной головой и свалился на кровать, чтобы отоспаться. Но не тут-то было. Грузины, которых во взводе было большинство расселись под окном и затянули свои бесконечные песни. Грузинское многоголосье, кто его слышал, не может не понравится. В другое время отец с удовольствием послушал бы и «Сулико» и другие песни. Но только не сейчас, когда от выпитого раскалывался череп. Не спасала даже надвинутая на голову подушка.
– Да когда же они заткнутся?
А грузины все пели и пели. И не было тем напевам ни конца, ни края.
В итоге отец вылил со второго этажа ведро воды прямо на головы незадачливых певцов.
Гневу горячих горцев не было предела. Они ворвались разъяренной толпой в казарму, впереди всех сержант Вибляни. С криком «Зарэжу» он схватил отца за грудки, припер к стенке и изо всех сил стал его трясти.
Вдруг из-за широких грузинских спин раздался властный окрик капитана Козлова:
– Отставить!
Нехотя толпа мстителей разошлась. Но этим дело не кончилось. Впоследствии Вибляни водил отца к своим родственникам, угощал «Саперави» и, тыча пальцем, с восторгом говорил:
– Это тот, который вылил на нас ведро воды.
Грузины всегда любили храбрость.
Впрочем, вернемся к нашему повествованию.
18