светло и днем, и ночью. Даже звезд не видно. У нас, в Бруклине, фонари, конечно, встречаются пореже, но на Манхэттене!..
Ладно. Возьму такси. Надену на Петера курточку с большим капюшоном, и все дела.
И правда, ничего не случилось, и мы с Петером спокойно добрались до Пятой Авеню. И кожа Петера в темноте вовсе не светилась!
Ого. Таксист высадил нас около старинного каменного здания в три этажа, с крылатыми статуями горгулий по углам. Нас встретила дверь с медными львами-кольцедержцами, а в холле – круглолицый швейцар в красном с золотыми пуговицами мундире.
– Вы к кому? – спросил он.
– К Селии Барментано, в четвертую.
– Вы им кто, мисс?
– Подруга, – соврала я.
– Тогда странно, что она вам не сообщила…
– Что?
Ну что еще за штучки вытворила Селия?
– Они съехали. Всей семьей.
– Как это… – я потеряла дар речи.
– Да, всего-то два часа назад. К ним приехал племянник, и они все вместе и уехали.
– Племянник… – машинально повторила я. – А вы знаете их новый адрес?
– Нет. Они не сообщили. Я еще поинтересовался, куда отправлять корреспонденцию, которая некоторое время будет приходить на старый адрес. А она сказала, никуда.
Никуда! Селия уехала в никуда. Пустилась в бега. А кто бы не пустился после того, как ограбил богов?
Я поправила Петеру капюшон и понуро побрела к выходу. Потом остановилась. О чем я думаю. Надо же вызвать такси.
– Вы не могли бы вызвать такси? – спросила я швейцара.
– Конечно, – ответил он и стал накручивать цифры на старомодном аппарате.
– А как выглядел племянник Селии? – спросила я.
– Мальчик лет семи. Черноволосый, черноглазый, вылитый мистер Барментано. – Он понизил голос: – Даже прикус такой же неровный, клычки торчат. Ну так сейчас же ставят скобки, выправится!
Какие племянники! Это же Мосик!
Это от него Селия узнала, что я «такой куш отхватила»! Он вырос и заговорил!
Ну Селия! Ну злодейка!
К себе я вернулась в крайне взвинченном состоянии. Не раздеваясь, прошла в зал, усадила Петера в кресло, а сама пробежала комнату туда-сюда, соображая.
Селия скрылась. Вместе с амброзией. А значит, надо звонить мистеру Гермесу и признаваться. Хотя – ну в чем моя вина? Если бы он не напустил таинственности и кроме указания «кормить каждые три часа» рассказал хоть что-нибудь еще об этой штуковине, то ничего бы не произошло!
Поэтому я отыскала рулончик с инструкцией – он почему-то оказался на журнальном столике и был заляпан томатным соком (а, я ж его читала, когда Петер стянул сок у Мосика!) – и смело набрала номер, напечатанный внизу. Мне ответил автоответчик. Так:
– Добрый день. Вы позвонили Гермесу Олимпусу.
И только я собралась дождаться гудка, чтобы оставить рассерженное сообщение (уж лучше атаковать, чем виниться!), как записанный голос мистера Гермеса Олимпуса выдал такое:
– Если вы звоните потому, что я не приехал