но… В одном селении с этим человеком я ночевать не собираюсь.
– А если переночуете у меня, здесь? Тогда останетесь?
Джин покосилась на Сашку, но тот упорно молчал, предоставив ей возможность решать за обоих. Лицо у парнишки было невозмутимым.
– Завтра я найду вам хорошей еды в дорогу, выберем пару ножей, – Ингвар пустил в ход последние аргументы, – Они острые и сделаны из крепкого железа.
Джин встала, задумчиво обошла просторный шатер. Ей не хотелось оставаться, ни на минуту. Она чувствовала опасность. Настойчивость воина тоже смущала. И даже не тем, что он хотел задержать девушку, быть рядом с ней, а тем, что ей тоже этого хотелось. Сознание будоражили незнакомые чувства: манящие, делающие ее слабой. Это раздражало, но в то же время вызывало любопытство. Она силилась понять себя и… не могла.
– Хорошо! Уйдем рано утром. Саня, ложись спать, немедленно.
– А ты? – парень переводил взгляд с девушки на Ингвара.
– И я…
Шум праздника стих лишь глубокой ночью. Кто-то еще бродил рядом, мелькали отсветы факелов, но большая часть племени уже спала беспробудным, хмельным сном.
В очаге потрескивали остатки дров, Сашка шумно сопел, иногда постанывая – ему что-то снилось. Джин лежала в стороне, глаза ее были открыты. Подстилка, набитая соломой, зашуршала: воин припал на колено и девушка увидела ножны, крепившиеся ремнем к его лодыжке. Она знала, что Ингвар придет, поэтому сдержалась, не позволила себе выхватить кинжал, когда он приблизился.
Спокойно повернула голову, посмотрела на него. Ингвар отстегнул оружие, бросил в сторону. Лег рядом. Осторожно провел рукой по ее щеке.
– В шатре моего отца висела картина, – прошептал он едва слышно. – На ней была изображена девушка, которая несет поднос с едой. Думаю, отец оставил картину из-за еды – очень красиво нарисовано. Но я с детства смотрел только на девушку. Мечтал о такой, как она. И, знаешь, когда я увидел тебя… Ты удивительно на нее похожа! Только без волос.
Он улыбнулся.
– Я знаю, ты предназначена мне судьбой!
Потянулся к ней, коснулся губами ее приоткрытых губ. Она не оттолкнула, но и не показала взаимности. Ингвар провел рукой по ее талии, навис сверху, снова поцеловал, уже уверенно, не сдерживаясь. Джин закрыла глаза, сама не понимая – почему… Отдалась теплому, душному чувству, зарождающемуся где-то внутри.
– А ну отошел!
Рядом с шеей Ингвара тускло блеснуло лезвие. Сашка крепко сжимал рукоять кинжала, глаза его сверкали злобой.
– Отвали от нее!
Ингвар медленно отстранился.
– Спокойно, парень. Убери это.
Он сел и, казалось, хотел уже подняться на ноги, чтобы отойти подальше от направленного на него острия, но вдруг сделал выпад, стараясь ударить паренька по руке. Сашка увернулся, показывая, что тоже не лыком шит. Махнул кинжалом, чиркнул кончиком по щеке воина. Тот оскалился, радуясь новому шраму.
– Ладно, щенок…
Сделал еще один выпад, обманул, повалил Сашку на землю.