боевая тревога, иде мой автомат?
– Одевайся и становись на дежурство.
– А шо, война?
– Там у тебя кто—то на чердаке прячется. Может, убить меня хотят.
– Так, это кошки лазают, может, ведро опрокинули, туды их в хвост.
Решительные шаги
1
Капитан Фокин не переносил критику. В особенности публичную. В ведомстве, где он служил, были несколько иные отношения, чем в других учреждениях, особенно гражданских. Здесь могли слегка пожурить, указать на неправильное понимание некоторых проблем – и ты через какое—то время мог очутиться на Колыме или в другом, каком—нибудь, отдаленном месте, где приходилось заниматься воспитанием чересчур умных, высокообразованных заключенных, которые не поддавались никакому воспитанию вообще. В ведомстве Фокина хорошо платили, обеспечивали жильем, создавали другие жизненные блага, как ни в какой другой организации. Работники НКВД, а затем и КГБ это были не обычные люди. Это были страшные зомбированные люди. Они легко расставались с жизнью, если этого требовали интересы ведомства, они не брали взяток, они мило улыбались и тут же могли наброситься на жертву и избить ее до полусмерти. Они наводили страх на жертву, и это был не страх похожий на страх перед расстрелом, это был какой—то жуткий, парализующий страх. Должно быть, сам Ильич из мавзолея посылал им эту дьявольскую энергию. Люди боялись их и уже на втором третьем свидании, а точнее допросе, признавались во всем… в том, что с ними никогда не происходило и произойти не могло. Вот почему ленинские гвардейцы так просто послали миллионы людей в сибирские концентрационные лагеря. Западные эксперты не могли бы ни к чему придраться: под протоколом допросов стояла подпись будущих смертников. Но западные эксперты, борцы за справедливость умные люди, они быстро разгадали секрет ленинско—сталинского правосудия и поэтому до сих пор убеждены: в России не может быть справедливого правосудия.
Кроме того, над капитаном, как над любым другим работников КГБ висел еще один дамоклов меч: его могли уволить из органов, но из органов НКВД просто так не увольняли.
«Надо решительно перестроить работу, – решил капитан. – Необходимо покончить с сентиментализмом. Слезы этих людей ничего не стоят, они все равно доживают свой век. На смену старому приходит новое молодое поколение, на него—то и надо ориентироваться, а этим все равно помирать. Коммунизм просто так не придет. Для него надо расчистить путь». И капитан твердо решил стать не только глашатаем ленинских идей, но их активным проводником.
«Село засорено всякой частнособственнической не честью. Надо подчистить. Конечно, эти люди, живущие в горной местности, не слишком жиреют от частной собственности на землю: на ней надо трудиться от темна до темна, а результатов кот наплакал. И тем более им придется сменить образ жизни. В колхозе будет гораздо легче: техника появится, государство начнет выделять