рыкнул Камешек. – ПРОПАГАНДА.
– Мы не похожи на эльфов, которые держали тебя в плену, – сказал я. – Мы не лжём… Ну, во всяком случае, не так сильно…
– ФАБРИКАЦИЯ МАСКИРУЕТ ЛОЖЬ, ЧТОБЫ ВЫРАБОТАТЬ ВСПОМОГАТЕЛЬНУЮ ФИКЦИЮ.
– Пойдём с нами, – предложила Ари. – Мы можем показать тебе лучшую жизнь.
– КАМЕШЕК ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ТЮРЕМНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ, – сказал тролль, и его без того громоподобный голос зазвучал ещё громче. – ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ТИРАЖИРОВАНИЯ СТРАДАНИЙ.
– Мы не будем держать тебя в плену, как это делали эльфы, – сказал я.
– СКАЗАЛ ОТКАЗЫВАЕТСЯ!
– У нас в Чикаго есть камни, – сказала Ари. – Множество редких и драгоценных камней.
– ТОЧНОЕ МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ?
Казалось, теперь он заинтересовался.
– А, эм… Филдовский музей! – выдал я, внезапно вспомнив четверговую экскурсию, которую мы с ПУКами совершили в прошлом году. – У них там целая выставка. Как же она называлась…
– Сокровища Грейнджер-холла, – вставил Головастик.
– Мы отведём тебя туда, и ты полюбуешься на них, – сказал я. – Бриллианты, рубины, изумруды. Другие редкие породы. Там очень много всего! Мы тебя отвезём.
– ФИКЦИЯ, – сказал Камешек.
Затем он повернулся и поплёлся обратно вверх по склону к своему скальному выступу. Я уже собрался крикнуть ему вслед, что это не ложь, но потом понял, что это так. Это была настоящая ложь. Мы никак не могли так просто отвести огромного скального тролля в городской музей и не вызвать шумихи.
– Ты прав, это действительно была ложь, – сказала я, идя вслед за ним. – Мне очень жаль. Я правда хотел бы отвести тебя туда, но это невозможно.
– ПОЧЕМУ?
– Эм, ну…
– НАЛИЧИЕ КАМЕШКА НЕПРИЕМЛЕМО, – буркнул он, не останавливаясь.
– Подожди, пожалуйста! – сказал я, переходя на бег, чтобы не отставать от его огромных шагов. – Дело не в этом… это просто сложно. Послушай, я знаю, что ты чувствуешь. Долгое время у меня был только один друг. Вернее, мне так казалось, но потом выяснилось, что на самом деле он мне вовсе не друг. Так что я был одинок, как и ты, в течение многих лет.
Тролль остановился, но не обернулся.
– ВРАНЬЁ, – сказал он.
– Да нет же! – взмолился я. – Я действительно был… ну, ладно, хорошо, полагаю, у меня ещё был отец, но его не было рядом так часто, как мне хотелось бы…
Выпалив свою речь, я понял, что он снова прав. Даже если не считать моего отца, сбрасывать со счетов Эдвина было бы неправильно. Одиночество – это то, что ты чувствуешь в данный момент. Был Эдвин моим настоящим другом или нет – не имело значения. Я считал его своим другом, а значит, с ним я никогда не чувствовал себя одиноким, в отличие от того, что сейчас, несомненно, переживал Камешек. Кроме того, думаю, в глубине души я всегда знал, что, несмотря на то, как всё закончилось между нами, было время, когда мы с Эдвином действительно были друзьями. После всего, что случилось, этот факт можно было бы легко проигнорировать, но я бы только солгал