плечами, выпивает шампанское залпом и протягивает бокал мне.
– Не думай о том, как ты оказалась в игре. Сосредоточься на финишной прямой.
Я закатываю глаза и ставлю его пустой бокал в раковину.
– Ты читала хоть одну ее книгу? – спрашивает он.
Я качаю головой и включаю воду. Наверное, нужно помыть посуду. Я должна покинуть квартиру через сорок восемь часов и хотела бы забрать посуду с собой.
– Нет. А ты?
Я добавляю в воду мыло и беру губку. Кори смеется.
– Нет. Она не в моем вкусе.
Я поднимаю на него взгляд, и до него доходит, что его слова звучат как обвинение и моего творчества, если учесть, что мне предложили эту работу из-за наших якобы схожих писательских стилей, по словам мужа Верити.
– Я неправильно выразился, – поправляется Кори. Встает, обходит барную стойку и останавливается рядом со мной возле раковины. Дожидается, пока я закончу оттирать тарелку, забирает ее у меня и начинает ополаскивать.
– Похоже, ты еще не собрала вещи. Уже нашла новую квартиру?
– У меня есть склад, и я планирую вывезти большую часть вещей завтра. Я подала заявку в один комплекс в Бруклине, но в ближайшие две недели у них все занято.
– Но в уведомлении сказано, что ты должна съехать в течение двух дней.
– Я в курсе.
– Так куда ты поедешь? В отель?
– Посмотрим. В воскресенье я уезжаю в дом Верити Кроуфорд. Ее муж сказал, что мне придется провести день-другой, исследуя материалы в ее кабинете, прежде чем я смогу приступит к циклу.
Сегодня утром, сразу после подписания контракта, я получила электронное письмо от Джереми с указаниями, как добраться до их дома. Я предложила приехать в воскресенье, и, к счастью, он согласился.
Кори берет у меня еще одну тарелку. Я чувствую на себе его взгляд.
– Ты будешь ночевать у них дома?
– А как еще мне получить ее заметки по серии?
– Пусть он пришлет их тебе по электронной почте.
– У нее там заметки и черновики больше чем за десять лет. Джереми сказал, что даже не знает, с чего начать, и будет проще, если я разберу их сама.
Кори ничего не отвечает, но я чувствую, что он прикусил язык. Провожу губкой по лезвию ножа и передаю ему.
– О чем ты думаешь? – спрашиваю я.
Он молча споласкивает нож, вставляет его в подставку, потом хватается за край раковины и поворачивается ко мне.
– Этот человек потерял двух дочерей. Потом его жена попала в автокатастрофу. Я не уверен, что мне будет спокойно, когда ты будешь у него дома.
Внезапно вода кажется мне слишком холодной. По обеим рукам пробегают мурашки. Я выключаю воду, вытираю руки и прислоняюсь спиной к раковине.
– Хочешь сказать, он имеет к этому какое-то отношение?
Кори пожимает плечами.
– Я недостаточно хорошо знаю эту историю, чтобы что-то предполагать. Но тебе самой это в голову не приходило? Что это может быть небезопасно? Ты ведь их даже не знаешь.
Кое-что