поражает воображение – десятки тысяч в день! Прогрессия геометрическая, и уже через тридцать дней не кому будет ухаживать за больными. Коллапс системы здравоохранения, к великому сожалению, неизбежен.
Необходимы меры. Неотложные, решительные и эффективные. Мы понимаем, общество может оказаться к ним не готово. Многие из вас сочтут их нечеловечными, жестокими и негуманными. Но это наш единственный шанс. Уверяю вас!
Прошу отнестись с пониманием.
Всемирная организация здравоохранения, изучив статистические данные по распространению «Девятнадцатого» предлагает повсеместно прекратить оказание помощи лицам старше шестидесяти лет…
Одну секунду, дамы и господа, прошу тишины!
Итак, оставшийся потенциал и ресурсы побежденной, но не сломленной системы здравоохранения необходимо бросить на спасения молодых. Это даст человечеству шанс.
Люди третьего возраста первые должны осознать и принять чрезвычайность меры. Мужайтесь! И молите Бога, чтобы смерть забрала вас, прежде чем умрут ваши дети и внуки. Отдайте им свое будущее!
Да, я оглашаю это ужасное решения, осознавая последствия. Но у нас нет другого выхода.
Одну секунду господа! Тишина! Я сейчас закончу!
Мне семьдесят один год. Я прожил сложную но, тем не менее, прекрасную жизнь. И умереть я должен достойно. Надеюсь, моя смерть спасет, несколько молодых жизней и станет примером для других стариков»
Под прицелами телекамер пожилой чиновник достает из-под стола легкий пятизарядный Ругер. Мрачно улыбнувшись, он прикладывает вороненый ствол к виску и спускает курок. Раздается оглушительный хлопок. Миллионы людей становятся свидетелями того, как мозги мужчины разлетаются в разные стороны, обдав кроваво серой массой журналистов сидящих в первых рядах.
45-тый день пандемии. 14-ый после брифинга.
В супермаркете появился первый номер обещанной газета для «третьих». Отпечатанные на желтой бумаге четыре листа называются «Кризисный Листок №».
Но сначала, наверно, надо написать о том, как изменился сам продуктовый магазин.
Во дворе я встретил Виноградова. Тот возвращался из маркета с полной сумкой:
– Здорово, Палыч, – он по привычке протянул для пожатия руку, но вдруг осекся и засмеялся. – Поручкаемся или как?
Я уверенно пожал его руку.
– Ты в лобаз? – спросил старик. – С боку заходи, где раньше пивбар был. Там для нас отдельный вход сделал. В большие двери не суйся. Обматерят и выгонят. Там даже мент сегодня стоит, для порядку.
– А что такое? Случилось что?
– У нас как на войне, каждый день случается! Слушай, я тут вот что подумал. Может пьянку замутим? А? Сейчас к Джульетке зайду, она здесь, рядом. А ты к Анне Ивановне. Она, кажись, через дом от тебя живет. А? Что скажешь?
– Пьянку? – сомневался я.
– Ну как, пьянку? Хочешь пей, не хочешь не пей.
Идея мне понравилась. В том плане чтобы просто немного пообщаться.
– А