ее имени или личности. Прошу прощения за доставленные неудобства. Я бы сделал все возможное, чтобы отвести от нее пристальный взгляд общества. Она прекрасно сотрудничала с официальными лицами и помогала в разрешении ситуации».
Я дышу нормально и впервые откидываюсь на своем месте.
За окном вместо деревьев мелькают электрические столбы, а на дорогах снуют городские автобусы. Теперь, когда мы находимся вдали от университета, все ожидания исчезают. Даже пассажиры от осторожного и сдержанного поведения переходят к более расслабленному. Пара в возрасте лет двадцати ведет оживленную беседу на испанском языке; проводник выходит из скрытого купе, чтобы поболтать с парнем, которого я узнаю, – это тот несчастный, кому я наступила на ногу. Девочка не старше Анайи чавкает жвачкой, разговаривая с двумя мамами. Ее маленькие ручки и худенькая шея то и дело извиваются в ритме историй. Чувствую себя в безопасности. Чувствую себя дома. Мне больше не нужно притворяться.
– Мы сейчас в туннель заедем – связи не будет. Вешаю трубку, – сообщаю я.
– Хочешь что-нибудь к истории добавить?
Я ничего не должна этому журналисту, особенно то, что мне неприятно делать.
– Нет. Но спасибо, что связался со мной.
Я вне зоны действия сети.
Тем же вечером, поужинав с мамой, отчимом и братом, я кладу голову на подушку и погружаюсь в мысли о цитате. Представляю, как Оуэн произносит речь с очаровательным акцентом и в непринужденной манере. Могу поспорить, журналист уже пляшет под его дудку.
Рада, что Оуэн поговорил с «прессой», потому что я бы этого делать не стала. Меня поражает и одновременно забавляет тот факт, что студент-журналист связался со мной. Я? Стала темой последних новостей? Даже моя школьная газета не хочет брать у меня интервью о регистрации пожилых людей для голосования, а тут вдруг я становлюсь предметом всеобщих обсуждений. Надеюсь, что все-таки ошибаюсь.
Час спустя, все еще проигрывая в голове разнообразные версии интервью, вдруг переосмысливаю извинения Оуэна. Он привык к подобным происшествиям, поэтому необходимость публичных заявлений, должно быть, возникает постоянно. Я думаю обо всех девушках, с которыми видела его на фотографиях. Могу поспорить, он бормочет во сне такие слова, как «невинная путаница» и «прекрасно сотрудничала». В какой бы колледж его ни занесло, он везде будет главный по красноречию. Оуэн, вероятно, и не пытался меня защитить, а просто пиарился, чтобы сохранить лицо. Вот почему я не читаю его сообщения – для начала мне нужно все обдумать.
Не переставая размышлять о нем, взвешивая все плюсы и минусы, наконец засыпаю.
Первое, что делаю утром, – читаю его сообщения.
И снова здравствуй. Я приму твое молчание за просьбу не звонить. Пусть так. Это моя попытка выразить искренние извинения и дать обещание. Знай, что я исправлю все заблуждения относительно инцидента. Зора, мне очень жаль.
В животе порхают бабочки. Тьфу, да что в этом парне вызывает у меня чувства?
Следующее сообщение:
Привет, прости,