«Странное дело, как правило, экологи больших тихоокеанских стран, особенно здесь, стараются заранее оповещать пограничников о своем присутствии, а эти еще и в группе военных кораблей. Что им понадобилось? Bio Pacific разыгрывает очередную комбинацию, так сказать, на перспективу? В поисках китов, не окольцованных экологами, чтобы лет через десять-пятнадцать научных наблюдений объявить их своей собственностью? Что же, это не запрещает морское право! ТОМО, Jamal future, Norsk hwal, Vikingi и другие предприятия ищут в мировом океане новых китов, стремясь окольцевать как можно больше животных».
На бумагах, подписанных в результате многосторонних встреч и достигнутых соглашений, все было очевидно и ясно. Сложность же для российских пограничников заключалась в том, что по «китовой конвенции», отдельные статьи которой были непонятны даже ее авторам, наблюдение за китами разрешалось и в той самой двенадцатимильной береговой зоне. Кольцевание китов разрешалось уже в пятидесяти километрах от нее. Однако одни страны имели громадную береговую линию у океана со множеством островов, например, Дания, Норвегия, Россия, Япония, Индия. Другие же вообще не имели выхода к морю, однако согласно конвенции могли участвовать во всемирной охране китов и хозяйственном разведении сейчас, чтобы через десять-двадцать лет заниматься добычей животных. Помимо этого, одних китов, как, например, кашалота или сейнвала, разрешалось добывать, а финвала и гренландского кита – нет. Причем добыча китобойцам разрешалась уже в ста километрах от двенадцатимильной зоны.
Как отличить одного кита от другого, пока он в воде? Китобойцы этим часто злоупотребляли. Нарушения пограничного режима, как и конфликты в океане среди китобойцев, «кондукторов» из разных стран, стали обычным делом. Кондукторы-погонщики, так прозвали моряков с небольших кораблей, беспрестанно следовали за большим стадом китов, как бы охраняя и контролируя животных от притязаний других компаний и китобойцев. Однако китам такой «мониторинг» был малоинтересен, они делились на группы, плыли в территориальные воды, искали новые пастбища, в конце концов, размножались, совершенно не подозревая о том, что они чья-то собственность, путая карты всем – от пограничников до коммерсантов.
Слишком много по всему миру желающих получить в будущем прибыль от морских животных. «Предпринимателей» в океане становилось все больше – и далеко не все были готовы поступать по закону и совести. «Монополиям не место в мировом океане» – такой благородный лозунг, к сожалению, стал очень удобной лазейкой для браконьеров со всех стран. Крупные участники процесса иногда косвенно финансировали нарушителей, то есть маленькие «независимые» компании, чтобы спустя время получить как можно больше особей китов, а пока обвинять «мелких дельцов и лавочников».
Американское научно-исследовательское судно экологов «Light»7, вопреки своему названию, занималось тьмой. Самой настоящей тьмой. К судам «зеленых» «Лайт» имел очень формальное отношение. Все расходы, от маленького самореза до глубоководных батискафов, покрывались за счет американского «Агентства