пенсию Social Media Evangelist в компании <суп> – лишь подтверждали правильность поговорки про “не свои сани”.
Ваять с нуля стартапы – моя работа. И сегодня я снова занят тем же, что отнимало 17 часов в моих сутках в декабре 1998 года. И мне по-прежнему нравится этим заниматься. И я даже отчётливо представляю себе два ближайших проекта, которыми займусь сразу же после того, как “BFM.ru” заработает в полную мощность.
Об отдыхе
Единственный способ отдохнуть – это сесть в первый попавшийся самолёт и улететь куда-нибудь, в такое место, где плохо ловится “БиЛайн”. Лечь там на камни, на берегу какой-нибудь Темзы, Адриатики или Атлантики, подставить лицо морскому ветру, слушать чаек и с тоской отсчитывать часы до обратного рейса.
О “Живом Журнале”
Когда я создавал ЖЖ, у меня на погонах было написано: генеральный директор и главный редактор “Лента. ру”, главный редактор холдинга, в который входит “NewsRu.com” и ещё некоторое количество… То есть я был ой какая публичная фигура. И когда я начал писать дневник, главное для меня было то, чтобы через этот дневник в мою жизнь никто не лез. То, что я имею сказать прессе, я имею сказать прессе. Для этого мне звонят, я даю комментарии – они выходят. А дневник – это “я пошёл”, “я поехал”, “я проснулся”, “я посмотрел кино”, “я прочёл книгу”… И не трогайте. Поэтому там нецензурное название, там есть запись: “Всё, что вы здесь прочитали, не надо обсуждать в СМИ, обсуждайте здесь – нажмите на comments и обсуждайте”. Приоритетом при создании ЖЖ для меня было оградить его от медийности. С тех пор прошло время, я утратил свои статусные позиции, и у меня уже нет этой проблемы – своим дневником я не могу уже поставить в неудобное положение какую-то корпорацию как её сотрудник, это уже без разницы. Сейчас медийность этого блога идёт своим чередом. Но я пишу свой журнал не для того, чтобы его хотело читать побольше народу. Человек пишет о том, куда он поехал, куда приехал, в какой стране он находится… Я не понимаю, кому это может быть интересно, кроме моей мамы, например.
Америка
До 35-летнего возраста я был абсолютно убеждён, что в Соединённые Штаты Америки не попаду никогда. Потому что для поездки в эту страну и израильтянину, и россиянину в ту пору необходимо было отстоять серию километровых очередей с интервалом в несколько недель: сперва взять/заполнить/сдать анкету, а потом проходить интервью. До знакомства с MP3-плеерами у меня была стойкая идиосинкразия к очередям, и представить себя отстаивающим часы на московском морозе или тель-авивской жаре, в толпе унылых сограждан на Новинском или крикливых арабских семей на ха-Яркон, я затруднялся начисто.
Но однажды, в конце 1999 года, с лёгкой руки друга моего Осколкова-Ценципера, французский журналист Пьер Доз взял у меня очередное интервью для газеты Le Monde (они у меня их брали несколько раз между 1998 и 2008 годом, и всегда примерно на одну и ту же интернетовскую тему). Интервью с большим портретом работы