им дали жилеты, мужчины надели их на ходу. Девушка направилась навстречу им, эмоционально рассказывая все в мельчайших деталях, размахивая руками и показывая по сторонам.
– Стрелял оттуда.
Стеклов не слушает Есеню. Он смотрит в сторону на Худого, который с кем-то говорит по телефону.
– Есеня, что бы ты сейчас ни увидела, что бы ни случилось – держи себя в руках. Ладно?
– Ты о чем? Что должно случиться?
Вдруг к площадке подъехал и остановился минивэн. Первым из кабины вышел Бергич. Огромный медбрат вывел из салона человека в смирительной рубашке и ножных кандалах, соединенных между собой цепью. Он щурится на солнце. Следом вылез второй санитар и взял пациента за ворот, как овчарку. Худой жестом приказал санитарам развязать смирительную рубашку, и пока один развязывал его, второй достал из машины дубинку и держал ее в опущенной руке, стоя рядом с пациентом, готовый пустить ее в ход.
Это был Меглин. Он стоял похудевший, с седыми клоками на висках и диким взглядом. Потрясенная Есеня смотрела на него, не в силах сказать ни слова. А он, скользнув по ней взглядом, больше никак не отреагировал. Есеня была как во сне, ноги не слушались, а в горле пересохло.
– Ты был живой?! Ты был живой?! Ты обманул меня?!
– Успокойся, – Стеклов удерживает дочь.
– Как он выжил, пап?!
Она пыталась освободиться, не сводя глаз с Меглина.
– Как?!
Отец обнимал Есеню, он видел ее состояние. Девушку начинало трясти, она вот-вот была готова потерять сознание.
– Тихо. Я все объясню. Потом, – подбежал Бергич и дал ей нюхнуть нашатырь.
Есеня, не в силах что-либо сказать, молча смотрела на Меглина, нервно дергающегося и смотревшего на нее совершенно чужим и отстраненным взглядом. Худой подошел к Меглину и протянул ему папку с делом.
– Посмотри.
Меглин дезориентирован. Ему мешало солнце, яркий свет бил в глаза, он потерян.
– Не торопись. Осмотрись кругом.
Меглин заторможен. Открыв папку и уронив несколько листов на асфальт, он смотрит на фото жертв. Вдруг его движения становятся плавными, появляется внутренняя осмысленность. Он проходит в глубь площадки, там, где лежат тела убитых.
Худой подошел к Есене:
– Он выжил. Это скрыли не только от тебя. От всех. Знает пара человек, для остальных он умер.
Есеня повернулась к Стеклову:
– Папа, ты тоже знал?! И молчал?
– Узнал недавно. Мы не хотели тебе говорить.
Есеня качает головой, словно не верит в то, что происходит. Она никак не может прийти в себя от того, что увидела.
– Что с ним? Он…
– Долгий разговор, Бергич лучше объяснит. В двух словах – он другой.
Меглин бросает дело на землю и быстро идет к торговому центру. Санитар дергается к нему.
– Пусть идет! Есень, поговори с ним. Ты можешь.
Она прошла мимо санитара и вместе с Бергичем,