семьи. Я – одинокий человек. Нет, я в порядке, просто… Я не знаю, почему всё это вам наговорил. Мне стыдно».
В купе вернулись старики. Поезд сбавил скорость – медленнее, медленнее, медленнее – и остановился. Виктор взял чемодан и вышел в коридор. Следом – Геннадий и Люда. Воздух плыл от жары.
Перрон. Виктор немного отошёл от вагона и повернулся к старикам. Вдруг сбоку налетели, повисли на шее, поцеловали в щёку, Виктор ошарашенно уставился на смутно знакомую женщину. Кто-то обнял его за талию. Виктор посмотрел вниз. Это был мальчик.
Мальчик: Папа, как хорошо, что ты наконец приехал!
Женщина: Витенька! Как же мы соскучились!
Подошли Геннадий и Люда.
Люда: Здравствуйте! Вы, наверное, Женя? Виктор нам много о вас рассказывал.
Женя: Надеюсь, только хорошее?
Женя весело посмотрела на мужа. Он смотрел строго перед собой затуманенными совиными глазами.
Виктор: Это Геннадий и Людмила.
Женя: Приятно познакомиться.
Мальчик: Здравствуйте.
Геннадий наклонился к мальчику.
Геннадий: А тебя как зовут?
Мальчик: Владислав.
Взрослые рассмеялись этой серьёзности.
Геннадий: Владислав! Держи конфетку.
Геннадий угостил Владика растаявшей «Маской». Тот взял её и потянула отца за руку.
Владик: Папа, пойдём уже на море!
Женя деликатно улыбнулась.
Женя: Нам действительно пора. Такси ждёт.
Люда: Хорошего вам отдыха.
Женя: Непременно.
Владик повис на отцовской руке. Женя отобрала у мужа чемодан и покатила. Втроём они пошли по залитому солнцем перрону. Старики провожали их взглядами.
Геннадий: Ох!
Люда: Что такое?
Геннадий: Кукла! Его же дочка должна была встречать, а я сына сделал.
Усыпить Банди
Я, может, из дома вышел ради булочки и смысла жизни, а больше, может, не из-за чего. А может, я вышел, чтобы найти мужика и с ним поговорить. О собаке, футболе, собирательном образе женщины, обозначенном ёмким словом «сука», или о водке, или о бане, где уши трубочкой и на пол охота лечь, но ты не ложишься из чести. Это раньше честь была в доспехах и с мечом, а сейчас она, может, с веником и голая.
Я с четырьмя бабами живу. Не с бабами, конечно, это я так, не знаю даже как, а с четырьмя женщинами: женой, мамой, сестрой и бабушкой. Дед у меня умер, а отец ушёл к другой женщине, он, видимо, улавливает разницу между ними. Десять лет назад все разбежались, и я один остался. Это как у Довлатова: «Лежу тут один, с женой…» Я тоже один с женой лежу, а в соседней комнате мама, а дальше бабушка и ещё сестра. Мама у меня вяжет, жена программирует, бабушка пенсию получает, а сестра пишет сценарии и страдает депрессией. Кроме них, со мной живут кот Стивен и кошка Анфиса, пес Банди, крыски Шэрон и Лайла, а больше никого, но мне достаточно. Мама десять лет всякие вещи вяжет и на меня меряет, я шапки её ношу, разноцветные такие, из мериноса, это шерсть овечья, мама говорит – очень модно, а пацаны на