«нашей партии» ввиду опубликованного Вашего заявления о сложении Вами полномочий[347]. Мы прибавили, что надеемся, что «советская власть считает себя достаточно прочной, чтобы не бояться нашего «тлетворного» влияния на наших западноевропейских единомышленников». Копию заявления мы в французском и немецком переводе разослали всем делегациям конгресса III Интернационала. Вероятно, это и послужило причиной того, что власти решили согласиться. Конечно, это ничего не доказывает: при прохождении бесчисленных, принятых здесь формальностей еще нас могут не пустить, особенно если к тому времени иностранцы разъедутся. Но некоторая надежда все же есть, и мы начинаем (вернее, я, ибо, по решению ЦК, поеду я один) хлопоты. В благоприятном случае я смогу выехать через две-три недели и, следовательно, к концу августа быть в Берлине. Быстрота отъезда будет зависеть в значительной мере от того, насколько легко удастся достать денег, которых при нынешнем курсе нужно будет очень много.
Вот, значит, наша главная новость. У меня все-таки появилась реальная надежда Вас скоро увидеть, хотя и несколько жутко уезжать в теперешней обстановке: повсюду наших товарищей преследуют, и все друзья и даже посторонние уверены, что мое присутствие одно только несколько сдерживает большевиков; мой отъезд, а особенно известия о моей деятельности за границей, могут их разнуздать окончательно. Отчасти поэтому многие в партии будут очень недовольны моим отъездом. Пробыть за границей я думаю 6–8 недель.
Пока мы завязали сношения с независимыми, приехавшими сюда, то есть с Дитманом[348] и Криспином[349]. Их отношение к нам, во всяком случае, таково, что мы можем рассчитывать хоть немного повлиять на них в смысле удержания от шагов, которые бесповоротно закрепили бы партию за большевистским «III Интернационалом». Здесь очень важно выждать время, ибо, по моему личному мнению, уже месяца через два на международном социалистическом горизонте звезда его будет склоняться вниз. Сейчас же момент для них весьма благоприятный.
Кстати: сегодня здесь «праздник III Интернационала», и, к удивлению, на этот раз большевикам удалась весьма внушительная, массовая и народная манифестация, тогда как уже давно все их «смотры» носят отвратительно-казенный и убогий характер. По-видимому, интернациональная идея все же глубоко захватывает на момент здешние усталые и апатичные массы – захватывает, благодаря сознанию, которое должно быть и у санкюлотов 94-го года, что судьбы России в данный момент стоят в центре мировых интересов.
О конгрессе III Интернационала напишу Вам специально, когда соберу новости «закулисные». Кажется, есть кое-что поучительное. У нас ничего нового за последнее время. Фед[ор] Ильич все еще в ссылке в Екатеринбурге.
Привет всем товарищам, а Вам – привет от всех наших.
Обнимаю.
Ю. Ц.
Письмо П. Б. Аксельроду, 4 августа 1920 г
Дорогой Павел Борисович!
В последнем письме, недавно отправленном Вам через одного из иностранных гостей, я сообщал, что нам неожиданно