себе не обусловленного контекстом неандертальца. Вышло не очень. Но сдаваться не хотелось, поэтому он еще потрепыхался.
– Так ты намекаешь, в смысле – прямо даешь понять, что патриотизм – это предрассудок? Но ведь и предрассудки бывают полезными, у меня вот вчера, например, левая рука зачесалась – к трате. Так что ж мне, не верить? Я точно знаю, что надо верить, потому что так и будет.
– Зачесалась левая – почеши правую, компенсируй, – посоветовал умный отец Филип.
– Что с тобой говорить, – отмахнулся Тихон и замолчал.
Отец Филип встал, потому что долго сидел. Следовало “подразмяться» – раз, и кое-куда «сходить пройтись» – два, потому что запивали соком, добавляющим в организм лишней жидкости.
Выходя из кухни, он ненароком обернулся к друзьям.
– Поглядите-ка вон туда, – и легко показал кивком, куда.
Те обернулись, куда им показали, потом недоуменно поглядели на отца Филипа – ну?
– Вот видите, – ухмыльнулся отец Филип, – вы выполнили команду. Вы роботы.
И ушел в туалет.
Суровая тайна реальности
Ранним утром не спалось, поэтому присели на кухне. Распределив по чистым тарелкам скудное, но полезное, Тихон приподнял чайник и обратился к Архипу:
– Арик, ты сначала не жуй, ты сначала…
– Не Арик я тебе! – возмутился Архип.
У Тихона даже рука с чайником опустилась, которую он поднес к стакану Архипа, чтобы налить товарищу чаю:
– А кому ты Арик? – живенько поинтересовался Тихон.
С утреца, да под настроеньице, у него все выходило живенько.
Архип, оценив пустоту своего стакана, трижды подумал, прежде чем продолжать обвинения Тихона-чаечерпия, но не удержался.
– Никому я не Арик, – сказал Архип, – это вообще не наше слово. Не православное какое-то… Тебя, Тихон, вообще не туда заносит, сильно не туда. Ты вон недавно, вообще, нафантазировал, что весь этот мир – чей-то сон.
– Да я вообще вообще, – признал Тихон, – и в общем-то.
– Да, ты вообще, – с чувством великой своей правоты признал Архип, и потребовал, – наливай! Брахман…
Тихон послушно разлил по стаканам чай, и задумался. В голове мифический Арик Брахман возжаждал права голоса, и Тихон уступил.
– А я тебе, Архип Иосич, вообще так скажу – ты напрасно меня критикуешь. Ты вообще знаешь, как устроен наш мир?
– Брахман приснил, – усмехнулся Архип, отхлебывая из стакана.
«Когда-нибудь ты станешь пить из блюдечка, прикусывая сахарок – потому что Иосич», подумал про друга Тихон, «и самовар у тебя будет тульский, аутентичный».
– Этот мир – отпуск, – сообщил Тихон, и принялся рассказывать другу правду, – в относительно недалеком будущем люди придумали виртуальный мир, а в том мире ни травинки уже, ни животинки, ни воды чистой, одна синтетика и искусственный интеллект. И вот там, в будущем, человек надевает на себя шлем с проводами и оправляется сюда, где еще можно подышать и насладиться,