никогда не открывают своих имён, – впервые за несколько часов подал голос Головастик. – Потому что их у караульных не бывает.
– В смысле не бывает? – потребовала объяснений Тики. – Да у всех есть хоть какое-нибудь занюханное имя!
– Только не у членов Караула, – сказал Головастик, когда мы все придвинулись к нему. Даже Глэм, похоже, впервые услышала про такую традицию. – У них были имена. Когда-то. Но они отдали их как часть клятвы, которую они приносили, когда вступали в Гномий Караул.
– Чем им имена-то помешали, пипидастр их задери? – спросила Тики.
– А по-моему, это клёво, – сказала Глэм. – Кучка безымянных воинов!
– Так, а в чём смысл? – всё ещё не понимал я. – Что такого, если у них будут имена?
– Смысл в том, что имя предполагает индивидуальность, – пояснил Головастик, за последние две минуты сказав больше слов, чем за почти целый месяц на корабле. – Они уверены, что на войне или в битве для имён места нет. Имена – для личностей, а в армиях личностей нет, есть лишь сплочённые отряды, которые действуют как единый механизм. Имя придаёт гному индивидуальность, позволяет иметь собственные мысли и мнение, а этот груз отвлекает их от самого важного. Гномы из Караула стали считаться самыми лучшими воинами, потому что они приносили клятву, посвящая всю свою жизнь большому делу. Они отреклись от собственной индивидуальности, чтобы войти в число тех, чья цель – защищать существование расы гномов и ничего больше.
– Откуда ты всё это знаешь? – спросила Глэм.
– Отец рассказал мне, – ответил Головастик, упоминая нашего старого наставника и тренера по боевым искусствам Суфира Бака Знатнобородого. – Он сам когда-то был одним из них.
– Был когда-то? – уточнила Ари. – Ты только что сказал, что это выбор на всю жизнь.
– Так и есть, – признал Головастик. – Но его исключили, когда он встретил мою маму. Жениться и завести детей для караульного уже само по себе плохо. Одно это может привести к позорному исключению. Но тот факт, что она была ещё и эльфийка… Повезло, что Данмору удалось как-то замять это дело. Иначе его бы исключили из сообщества гномов.
Наступила долгая тишина. Единственными звуками было потрескивание огня и непрекращающийся спор у «костра взрослых». Так вот почему Бак не жил в Подземелье, когда мы впервые его встретили. И вот почему он всегда злился на гномью политическую систему, да и на многое другое.
Наконец я откашлялся и вернулся к прежнему разговору[10].
– Ребята, а за последние несколько дней вам попадались эльфы? – спросил я Головастика, Тики и Лейка.
Лейк покачал головой.
– Ничего мы не видели, кроме долбаной дикой природы, – сказала Тики. – Даже животных нет. Очешуенно странно.
Я кивнул. Она права – странно всё это.
С тех самых пор как магия начала возвращаться, животные по всему миру по какой-то – до сих непонятной нам – причине нападали на гномов. В городах, в зоопарках – повсюду. А теперь в чаще дикого леса, который должен кишеть дикими