нами простирался Рильке с его упорядоченными улочками и строениями бежевого кирпича. В центре поселения возвышалась статуя какого-то фенианского исторического героя. Интересно, в городах устанавливают разные бронзовые статуи или везде это один и тот же мрачный истукан?
– Но зато мы проведем немного времени в литейном цехе. Посмотрим, как продвигается заказ.
Пусть мне хотелось остаться в прохладном уюте просторной гостиницы, а не отправляться в огненный жар литейного цеха, я все же последовала за Альбой на противоположный от ткацкой фабрики конец Рильке.
Састра-сет заставила сопровождать нас сына владельца плавильни, расспросила мастеров обо всех этапах процесса, о качестве руды. К пылающим печам и зияющим чанам с раскаленным докрасна железом нам подходить запретили, впрочем, у меня и соблазна такого не возникло.
От жары казалось, что я поджариваюсь, словно буханка хлеба, а вот Альба не утратила энтузиазма. Я улизнула из цеха, на цыпочках спустившись по узкой лестнице, и вышла в звенящее фенианское лето.
В этой части Рильке низкие скалы вели к небольшой гавани, где волны омывали отвесный берег с черным песком. Захотелось спуститься вниз, но это было неразумно. Я не знала часы приливов и отливов – возможно, вода внезапно начнет прибывать и запрет меня, барахтающуюся, в морской ловушке.
Я присела на длинную скамью, где в ясную погоду литейщики имели обыкновение пить чай и проводить обеденные перерывы. После беседы с ткачами я так и чувствовала на себе взгляды фенианских работяг. Но вместо того, чтобы уставиться на свои поношенные башмаки, я посмотрела прямо в лица фенианцам, на которых были написаны любопытство и молчаливая решимость. Показалась группа литейщиков с обеденными судками. Проходя мимо меня, они обхватили левой рукой сжатую в кулак правую руку. Необычный жест, смысла которого я не знала, но расценила как знак солидарности.
И внезапно одиночество немного отступило.
7
Альбе я ничего о беседе с ткачами и встрече с литейщиками не рассказала. Всю следующую неделю мы бегали между плавильней и фабрикой. Ткачи закончили очередную партию шерсти – насыщенного красного цвета, которая пойдет на облицовку и манжеты. Она обошлась нам дороже простой серой, однако Альба согласилась с моими доводами: впечатление, что произведет на наши войска и врагов превосходная форма, стоит затрат.
Мы со спокойным удовлетворением смотрели, как из станка выходит последний рулон красной шерсти. Ткачи работу закончили, пушки уже на подходе, следующая остановка на пути в Галатию – верфи Пижмика. Всю дорогу до нашей гостиницы в центре Рильке Альба обсуждала только будущую сделку. Комнаты нам достались такие же «шикарные», как и все в Фене, то есть просторные и безыскусные, но симпатичные. Мебель, ее обивка и ковры – высшего качества, однако абсолютно лишенная ярких красок, так любимых галатинцами и серафцами. У меня в комнате была всего одна легкомысленная вещица: мозаичная звезда с перламутром, что висела над дверным проемом. Альба сказала, мол, это полузабытый религиозный обычай.
Я