на крекер. Движения были дергаными. Пять неотвеченных звонков прочно засели в голове.
– В «Блю скай» все в порядке?
– Обсуждали с ИРА прекращение вооруженной борьбы. – Слова звучали отрывисто. – Ничего, чтобы тебе было интересно… По какому поводу ты так оделась?
Она скрестила руки на груди, внезапно смутившись от внешнего вида, показавшегося слишком молодежным.
– Просто было настроение. Надоело то тряпье, которое ношу все время.
– Американцы, – проворчал Лоренс, – сказали бы «старье».
– Я наполовину русская.
– Не передергивай. У тебя американский акцент, американский паспорт, твой отец из Огайо. Кроме того, русский человек сказал бы «хлам». Правда? – Когда он не старался угодить, его русский становился значительно лучше.
– Что тебя… – Она замолчала, не дав еще одному типично британскому выражению сорваться с языка. – Тебя что-то тревожит?
– Утром ты дергалась, мечтая скорее приступить к работе. Я звонил около десяти, телефон был занят, а в десять тридцать тебя уже не было. Насколько я понимаю, ты отсутствовала весь день. Ты занималась важными делами? Сомневаюсь.
– У меня не было настроения.
– Ты никогда так вызывающе не одевалась. И потом, настоящий профессионал своего дела сидит и работает даже тогда, когда у него нет настроения. Ты сама так всегда говорила.
– Ну, люди меняются.
– Разумеется. – Лоренс впился глазами в ее губы. – Ты пользовалась помадой?
Ирина никогда не красилась. Она облизала пересохшие губы.
– Нет, конечно нет. Просто было жарко. Обветрились.
Лоренс отвернулся к телевизору, чтобы включить новости на Четвертом канале, и она поспешила в ванную, чтобы взглянуть на себя в зеркало. Губы были сочного вишневого оттенка, подбородок ярко-розовым. Рэмси следует чаще бриться. Возможно, ей еще повезло, что Лоренс не заметил цвет подбородка и запах белого вина. Они с Рэмси выпили две бутылки совиньон блан, затем, по его настоянию, на плоском экране телевизора замелькали моменты известного матча по снукеру 1985 года, не шедшие ни в какое сравнение с происходящим на диване. Ирина смогла проглотить только кусок копченого лосося и белуги, запах которой до сих пор ощущала, и выкурила далеко не одну сигарету «Голуаз» из пачки Рэмси. Решив не рисковать, она почистила зубы. В ее привычки не входила чистка зубов в семь часов вечера, но это можно было объяснить неприятным привкусом во рту. Удивительно, но порой хорошо получается даже то, что вы не надеетесь сделать хорошо.
Странно, что Лоренс не унюхал запаха вина, хотя у него нос как у гончей. А это означает, что запах рыбы и подбородок он тоже не заметил.
Лоренс сидел в гостиной, увлеченно глядя на Джона Сноу.
– Сейчас принесу попкорн! – воскликнула Ирина с порога. – Да, как насчет пасты на ужин? – Курицу она забыла заранее достать из морозилки.
– Все равно. – Репортаж о коровьем бешенстве увлекал его намного больше. По указу британского