проявляют? Агент может появиться в камере только на основании тех же документов, что и подозреваемый. В данном случае – нужно постановление судьи об административном аресте, а к нему необходим соответствующий материал. Витёк был согласен с задержанием, шёл на это сознательно, детали его не интересовали. Однозначно, что свободы он лишался законно. Но элементы фальсификации всё равно оставались. Судья, в частности, использовался в «тёмную», он уверен был, что карает мелкого хулигана, реально совершившего правонарушение. Какой выход? Дать оперативникам право помещать своих людей по каким-нибудь внутренним бумагам? Но так они спалятся в момент. Те же дежурные милиционеры не по злому умыслу, а от небольшого ума спалят. Не-ет, без документов прикрытия, притом убедительных, нельзя. Из-за угла вывернулась долговязая фигура гражданина Сидельникова. Судя по тому, что он был экипирован в телогрейку, он куда-то заскочил в пути следования. – К тётке зашёл, телагу взял, – шепнул Витёк на ухо оперу. – А то все бока на голых досках отлежишь. – Проходите за мной, гражданин, – строго сказал Маштаков. С судьей ему сегодня повезло. Стас Глазов не был его приятелем, хотя четыре года они проучились в университете в одной группе и около года вместе в прокуратуре отработали. Но он не откажет. Не пошлёт, как многие другие, возомнившие себя небожителями. Ровно в десять с улицы Ворошилова вывернула красная «девятка» федерального судьи Глазова. Скромный Стас не стал заезжать на территорию двора УВД, куда въезд всему транспорту, кроме служебного, был воспрещён. Запрет пробуждал у большинства судейских и прокурорских работников, имевших авто, острое желание заехать внутрь, под знак. Дабы продемонстрировать свою исключительность. Стас припарковался на стоянке у КПП.
– Здорово, Мишк! – обрадовался он Маштакову. – Ты чего по выходным работаешь?
– Начальство заставляет…
Рукопожатье у спортсменистого Глазова было жёсткое. Миху всегда поражала его наивность. Кто ещё, много лет плотно взаимодействуя с милицией, будет изумляться, что менты, оказывается, работают по выходным и праздникам? Причём, в отличие от судей, безвозмездно.
Станислав же свет Владиславович подсчитает свои дежурства (а за год их поболе десятка наберётся) и перед отпуском предъявит председателю суда. Тот ему эти десять суточек к отпуску пристегнёт. Гуляй, не хочу.
– Стас, тут такое дело.
Маштаков объяснил суть проблемы. Что Помыкалов подозревается по нескольким уличным грабежам, девяносто процентов это он (надо было вселить в судью уверенность того, что его решение будет справедливым), но по «сотке» задержать его пока нельзя, прямых доказательств не достаточно, надо его подработать. Парень он дерзкий, ранее судимый, ночью кидался на милиционеров, чуть не с ножом. Материал на него хороший.
Много не надо, пяти суток хватит.
– Пять суток? – с сомнением дёрнул подбородком Глазов.
Он слыл в городском суде либералом.
– И ещё один есть, тоже судимый, нигде не работает, пьянь, – махнул рукой Миха, – Сидельников его