смысла и не принято, после того как тебе назвали чье-то дежурное и понятное для всех прозвище, произносить:
«А, на самом деле, как?» Но некоторые, знавшие его родителей, слышали от них и всамделишное, настоящее имя. По паспорту звали его достаточно мужественно и благородно – Прохор Валерьевич Кольский. Почти как…, впрочем, не столь важно. Имя-фамилия и правда звучали. Почему же он их чурался?
Москва в тот год отвернулась от Прохора в части работы. Несколько лет подряд Проводник испытывал себя то на одном трудовом поприще, то на другом. Но его творческая натура всегда хотела большего и лучшего. Ведущий, журналист, автор сценариев, писатель, продюсер, главный редактор.
Кем он только не был за несколько лет. Одно было уже понятно: Прохор скорее по натуре «артист», чем «режиссер». Его экстравертный характер бил ключом, горел огнем или, напротив, застывал камнем, как жертва взгляда Медузы Горгоны, всякий раз, если содержание его работы повторялось чаще, чем раз в неделю. А где же иную найдешь? Ну не мог он и не хотел делать то, что вызывало циклическую скуку. И снова уходил.
Словом, хоть в тот год столица не спешила потворствовать его удаче в деньгах и карьере, но дала ему счастливый шанс в любви. Он увидел Ее. Ну как увидел, скорее толкнул в сутолоке утреннего часа пик в метро какую-то пигалицу. Случайно. Разворачивался к выходу и задел. Росту он был заметного, и локоть его пришелся ей как раз по затылку. Извинился, но смотрела она на него все еще зло, обиженно. Было заметно, что ей ощутимо больно.
И тут давно уже передвигающийся по московским пробкам на подземке Прохор внезапно заметил в зрачках девушки какой-то чуть приметный, но узнаваемый «огонек». Он всегда видел этот женский взгляд на минуту раньше, чем сама его владелица понимала, что, пожалуй, уже отделила этого мужчину от всех остальных.
Что и предполагало логическое продолжение. Однако в этот раз все было иначе. Ни слова не произнося, попутчица молча вышла из вагона. Его же остановка была много позже.
В этот день работа Проводника была так или иначе связана с тон-ателье5. Записав несколько новых джинглов6 к своему эфиру на радио, он повидал и редактора, с которой обсудил последние животрепещущие новости. Очень скоро Прохор опять спустился в метро, где, не очень торопясь, двинулся на новую встречу. К удивлению Прохора, по перрону зигзагообразными перебежками от колонны к колонне суетливо перемещался счастливый спаниель, азартно обнюхивающий каждый сантиметр пространства вокруг себя.
Столь странное место выгуливания пса было бы трудно объяснить, если бы собака не увлекала за собой и хозяйку – чуть полноватую блондинку в строгом, небесного цвета жилете с казенной надписью «кинолог» на спине. Что же, приметы времени.
Сделав пересадку между линиями, Проводник вместе с составом постепенно перемещался в уже совсем «дальние дали». И вдруг даже спиной Прохор почувствовал оценивающий его буравящий взгляд. Какой-то знакомый и в чем-то уже даже родной. Обернулся. Ну конечно же, – перед ним была его