убудет с тебя, мне компанию составить, – зубами проскрипел, по ступеням спускаясь.
Уже внизу, в зале главной, рывком девицу к её стулу подтолкнул. А когда понял, что она и не собиралась по-хорошему уступить, насильно усадил, руками на плечи надавив:
– Сядь, – до своего места размашистым шагом прошёл.
Руки на стол водрузил, глазами обшаривая убранство. На столе уже ужин остывал. Шанури и Татуа, как всегда, накрыли столько, словно у меня гостей полный дом.
– Ешь, – проскрипел зубами, пригвоздив Вольху пристальным взглядом.
– Я же сказала… – начало было, но умолкла, опустив голову. На смиренность не походило, скорее… от бессилия, нежелания попусту ругаться. Как же она меня дико раздражала.
Ежели вначале купился на кроткий нрав, то опосля того, как её застал со Светозаром, больше не верил в её благочестивый образ воспитанной княжны. И смущение, когда увидел её в доме и пещере, лишь из-за непривычки, а не потому, что стыд девичий испытывала. И даже то, что невинна оказалась, моего мнения о ней уж не изменит! С характером жена досталась. Кровушки моей попьёт!
Уже начала… сначала взорвала терпение Аспида, а вот теперь есть отказывалась, дабы Дамира побесить.
– Ежели хочешь вернуться живой и невредимой домой через год, тебе придётся выполнять мои требования. Они у меня простые, но невыполнение, ослушание… вынудит и меня отказаться от своих обещаний!
– Думаешь, поверю, что ты меня живой собирался отпустить? – не подымая головы, вскинула на меня холодные глаза из-под бровей широких. – Ежели так продолжишь, либо порвёшь, либо сожрёшь…
Умная девка.
– Вот видишь, стало быть, усекла, что неугодных Аспиду он уничтожает, убивает, съедает… мучает. Не мне решать, что делать с жертвой, но меня не советую раздражать. Чем злее я, тем опаснее Аспид, – бросил вкрадчиво, приступив к трапезе.
Девица взгляд в тарелку перед собой упёрла и сидела молча. Меня не напрягала тишина, наоборот хорошо было, спокойно…
– Ежели до утра доживёшь, – минутами погодя решил немного молчание разбавить, – покажу тебе крепость. Расскажу, куда можно ходить, куда нет. А также решим, что ты будешь делать.
– А я не могу просто сидеть в комнате, дабы мы виделись пореже? – уточнила Вольха, чем вывела из себя.
– Ежели думаешь, что я горю желанием тебя созерцать с утра до вечера, не тешь себя такой надеждой. Мне всё равно до тебя!
– Тогда зачем? – заморгала часто, словно в растерянности пребывала. – Блажь? Просто, чтобы вернуть то, что родители обещали… – задохнулась предположениями. – Это же глупо… – помялась несколько мгновений. – Аль сердце тебе моё нужно? – шепотом обронила догадку.
Не ожидал от неё такого. Даже жевать перестал. Так резко вперил взгляд в жену, что она сбилась с мысли на миг:
– Занято оно…
– Мне всё равно, кем занято твоё сердце, Вольха. Мне не нужна твоя любовь, потому что это чувство мне чуждо, как и сострадание.
– Тогда зачем?
– Хочу.
– Я